– Но вы ведь сами говорите, что это сильнейшие маги! Что им какие-то дознаватели? Почему они не дадут отпор?
– Сильнейшие. Только их не так много, и не все из них в открытую пойдут против официальной власти.
– А если поговорить с этим Альтамасом? Объяснить, что Конрад использует его?
– Будь уверена: разрушение Финфорта не сойдет Конраду с рук. Но нам остается только ждать решения Совета. На данный момент сила все еще на стороне Ордена.
– А мы столько времени потеряли из-за этих перелетов! Терпеть не могу гритов! И закон подлости, по которому именно сейчас, когда это так необходимо, я лишилась способности перемещаться!
Тан Альфред прищурился.
– Лишилась? Как любопытно. Что же стряслось?
– Я прошла шестым переходом, профессор. В Энсколд. И мир Анда что-то изменил во мне. Опять.
Я вытянула перед собой руки и вспомнила то ощущение, когда ломала цепи Анда. Кисти послушно покрылись тонкой коркой голубоватого инея.
– Сила интов? Невероятно! – воскликнул профессор. – Ты, похоже, собрала уже всю возможную магию в Эндорфе. Что же это за волшебная губка в тебе поселилась?
– Уже не губка. Интересно, инты умеют призывать воду?
– Об их силе известно немного, лучше спросить прямого носителя этой магии, – подмигнул он.
– Да, надо спросить. Кажется, Анд говорил, что стихии им не чужды. Получается, противоречий нет. Энсколд одарил меня силой интов, и со мной остался дар ключника. Это все, тан Альфред. Чего мне по-настоящему жаль, так это пропавшего зря пламени дракона. Его сила пригодилась бы сейчас.
– О-о-о, – только и произнес профессор. – Если останусь жив – всенепременно напишу о твоем случае книгу. Ты не возражаешь? Что еще остается старику, обделенному такими дарами?
– Не против, – грустно улыбнулась я. – Вдруг вы докопаетесь до причин. Почему Эндорф и Энсколд так повлияли на меня, но не повлияли, скажем, на вас?
– В Энсколде я не был, – пробормотал профессор. – А в Эндорф попал совершенно случайно. Спасался от уличных воришек. Причем они успели пырнуть меня ножом, и я истекал кровью. Я забежал в дверь дома за одним господином и, плохо соображая, что делаю, распахнул там одну из дверей. Ведущую в Эндорф.
– Почему же не вернулись назад?
– Ничего радостного в Энланте меня не ждало, а Эндорф открыл такие возможности познания, от которых я не смог отказаться. Но не будем обо мне. Куда интереснее поразмыслить над твоей историей, девочка.
Размышлять впустую мне не хотелось, а потому, когда пришла Кельта, чтобы пригласить нас на ужин, я обрадовалась. Только вот когда на мой вопрос об Анде она грустно покачала головой, радость быстро схлынула. Кусок не лез в горло, но в присутствии тана Альфреда я старательно «держала лицо» и послушно жевала.
Профессор ушел спать в отведенную ему комнату, а Анд так и не вышел из кабинета.
Я осталась наедине со своими страхами. Ежась и растирая плечи, ходила из угла в угол, не находя места. Как и Гуся, который то протяжно, жалобно выл под дверью кабинета, то приходил ко мне, ложился на ковре у камина и, вздрагивая от каждого звука, вновь убегал.
Кончились эти метания тем, что Кельта принесла успокоительную настойку и тоном, не терпящим возражений, сказала:
– Пей. Ниру тоже не помешало бы, – пробормотала она, когда я сделала пару глотков горьковатой жидкости, – но не станет ведь пить. Говорит, ему нужен ясный ум. Так разве ж цветки литаны когда-нибудь туманили разум? Он совсем как неживой… Что же вы там такого увидели, девочка?
– Давайте я попробую, – ответила я, не горя желанием рассказывать о случившемся в Академии.
Я прошла за Кельтой на кухню, взяла поднос и собрала Анду ужин.
Он, судя по всему, уже закончил переговоры и сидел в кресле, отрешенно смотря куда-то в стену. Поставив поднос на край стола, я подошла к Андониру.
– Тебе нужно поесть, – сказала тихо.
Он дернулся и удивленно посмотрел на меня.
– Дель?
– Что они сказали?
– Амон будет так быстро, как сможет, но не раньше полудня. Это война, Дель. И раскол в Совете. Не все решились открыто выступать против Альтамаса. Даже теперь!
– А разве это необходимо? Вряд ли правитель в восторге от действий Конрада.
– Боюсь, идея единоличного контроля за всеми перемещениями в Шестимирье пришлась по вкусу молодому правителю. А мы не брали его в расчет, привыкнув, что власть в Эндорфе – лишь формальность. Все мы гости в этом мире, Дель. Похоже, они решили изменить это.
