— Нет, на море.
— Есть! — Катер, набирая ход, устремился к Балтике. Видимость даже из рубки была ужасной, качало тоже не по-детски, но Михалыч уверенной рукой вел «Касатку» под мостами.
— Ну привет, что ли? — обнял меня Алексей. За ним следом потянулась Лина.
— Шли бы вы, благородия, в каюту! — проворчал кэп на нашу толкотню.
— Как Вика, ребенок? — спросил я Леху, игнорируя бурчание капитана, — идти в каюту не хотелось.
— Тьфу-тьфу-тьфу. — Пилот вдобавок еще и суеверно постучал по деревянной обшивке. — Вроде неплохо. Лежит пока, она ж не я! За вакцину спасибо! Нет, спасибище! — И он опять меня облапил.
— Прекрати уже! — вырвавшись из хватки, осмотрел всех троих, даже не болевшую Лину. — Норм, похоже! — вынес окончательный вердикт. — Отъедитесь чуток и как новенькие будете.
— А ты сомневался? — влезла сестра.
Пожал плечами в ответ.
— Егор, ты потом, когда минутка будет, Вику осмотришь?
— Извини, но не обещаю… сам видишь, что у нас творится!
— Несладко пришлось?
— По-всякому, — присутствие Потемкиных меня сдерживало — не давал покоя изучающий взгляд Михаила, который действительно был на меня очень похож, несмотря на то, что братьями мы были только двоюродными.
Парень за два года заметно подрос, а в глазах совсем не осталось той детскости, что присуща его сверстникам. Сироты взрослеют быстрее, даже одаренные.
Впрочем, и Лина была сегодня на удивление тихой, а не болтала без умолку, как обычно. Поняв, что они мешают, брат с сестрой все-таки спустились вниз, оставив нас в рубке.
— Удивительно, до чего вы похожи! — заметил Шаман, едва они скрылись, — вроде и родня… — он явно хотел сказать: «Не такая уж и близкая», — но я его перебил:
— Леха! Языком не мели!
Сведения о том, что мы не единокровные братья, а двоюродные, не были предназначены для широких масс. И Михалычу, стоящему к нам спиной, тоже совсем не обязательно было это знать.
— Что делать с грузом? — Алексей понял свою промашку и переключился на деловой лад.
— Высыпьте там, где я покажу.
— Высыпать?!
— А что, жалко?
— Да как бы… — растерялся Леха. — Как скажешь.
Минуты пути пролетели быстро.
Отправив Леху командовать разгрузкой, закатал влажный рукав. Можно было уколоться и сквозь одежду, но я опять малодушно тянул время.
Соберись! Вдох-выдох!
Первый пошел!
По венам прокатилась теплая волна.
Второй пошел!
Огонь в крови усилился.
Расправив манжет, наткнулся на внимательный взгляд кэпа.
— Закурить есть?
Михалыч отчего-то не потянулся привычным жестом за портсигаром, а достал из-под штурвала упаковку с настоящей гаванской сигарой. Я в них не разбирался, но именно такие курил иногда Кирилл Александрович, когда не хотел возиться с трубкой.
— Ты ж не куришь? — вернувшийся Шаман недовольно скривился от случайно выпущенной в его сторону струи дыма.
— Всегда хотел понять: что люди в этом находят?
— И как?! — Взгляд его остановился на пустых инъекторах. — Ты!.. Это же!..
— Вперед!
Как и с одеждой, с сигарой случился облом: ее намочило и потушило, стоило выйти под дождь. Все как обычно: хочешь пойти на смерть с пафосом, в парадном мундире, сияя генеральскими звездами и эполетами, вальяжно попыхивая сигарой, а в результате плетешься мокрой курицей по колено в воде с вонючим окурком под носом. Хорошо хоть холода я уже не чувствовал: стимулятор начал свое действие.
