– Не заговаривать зубы! – крикнул повелитель и хлопнул в ладоши. – Позвать моего верного рыцаря!
Один из охранников тут же поклонился и вышел из залы. Тогда ярл Элдор снова хищно улыбнулся и, наклонившись с трона, язвительно проговорил:
– Лучше ты рассказать сам! Думай, пока черный рыцарь не пытать тебя. У него все… все рассказывают!
Шаги были тяжелыми и гулкими. Меня колотило, как в ознобе, хотелось действительно обхватить себя руками за плечи, чтобы унять дрожь. Чего ждать? Кто сейчас придет? Мне представлялось огромное чудовище с горящими глазами. Чем ближе слышались шаги, тем четче я различала и другой звук – тихое- тихое поскрипывание колес.
Двери распахнулись, и повеяло сквозняком подземелья. Тем ледяным ветром, что срывается с горных вершин и несет с собой мороз и снегопад.
Скрип колес стал громче. Я неосознанно отпрянула и уперлась лопатками в ладони своего конвоира.
– Ждать! – грубо выцедил он.
Я замерла. Но как же тяжело мне далось молчание!
Имя родилось в сердце, но умерло на губах.
Дитер!
Это и правда был он.
Фессалийский генерал и мой любимый муж, василиск, чей взгляд обращал в камень.
На нем были уже привычные черные очки, да и сама одежда оказалась черна: и доспехи с незнакомым мне гербом, вытравленным на груди, и высокие сапоги, и перчатки. Шлема не было, я хорошо видела его лицо: бледное, словно выточенное из цельного куска мрамора, с заострившимся носом и крепко сжатым ртом. На скуле темнел кровоподтек, какой я запомнила из сна.
– Дитер…
Я произнесла это вслух? Что будет, если повелитель Кентарии догадается, что мы знакомы? Или он уже знает? Да, не может не знать, если объявил меня в розыск. Но я все-таки прикусила язык и тут поняла, что Дитер пришел не один.
Он катил впереди себя каталку, которая при движении и издавала этот противный скрип. В ней сидел человек или нечто, похожее на человека: замотанная с головы до пят фигура. Лица я не увидела вовсе, оно оказалось скрыто за фарфоровой маской. Кажется, правитель не слишком обрадовался такому явлению.
– Что такое? – произнес он по-кентарийски, и я удивилась тому, что даже в отсутствие драконов-хранителей хорошо разбираю иноземную речь. – Разве я звал вас обоих?
Дитер не успел ответить, даже не попытался открыть рот. Вместо родного голоса я услышала другой – шепелявый, как змеиное шипение:
– Не рад встрече, мой друг? Забавляешься без меня?
Он показался мне до боли знакомым, но мне не хотелось думать о том, кого я вижу перед собой. Какая разница, когда рядом мой Дитер? Вот он, только протяни руку. Дотронься до сомкнутых на каталке пальцев, погладь, поцелуй в твердую щеку, прошептав на ухо: «Любимый…»
Мне было физически больно оттого, что я не могу подойти к нему и даже окликнуть. Дитер… почему ты не смотришь на меня? Почему не чувствую твое тепло? Ты столь же холоден, как камень, из которого выложены эти стены, и так же далек, как луна…
– Это шпион, – ответил тем временем повелитель Элдор. – И он опасен.
Короткий сухой смешок.
– Опасен? Ерунда! Всего лишь вздорная девчонка!
Вот как! Я задохнулась, царапая ногтями браслеты на запястьях, докуда могла дотянуться. Боль выжигала изнутри, я не могла понять, почему это существо на каталке кажется знакомым? И почему мой Дитер молчит как истукан? Да живой ли он вообще?
– Вот сейчас и узнаем, – с ответной усмешкой сказал Элдор и лениво махнул рукой в сторону Дитера. – Приступай к допросу!
Пальцы генерала разжались, отпустив ручку каталки. Как заведенный солдатик, он шагнул в мою сторону. Шаг. Другой. Я невольно отпрянула, но сзади меня по-прежнему придерживал стражник. Тогда я стиснула зубы и заглянула в любимое лицо с надеждой и любовью. Пусть я не подам знак словами, но Дитер увидит мои глаза, наполненные слезами и радостью, узнает. Я ведь так ждала этого момента! Я сражалась с черными всадниками! Я прибыла в чужую страну, беременная, скрывающая свою женскую сущность под мужской одеждой! Ты ведь узнаешь меня, правда, Дитер?
Он остановился прямо передо мной. Очки были глухи и черны, я не видела ни проблеска света в их глянцевой глубине, и кулон не отзывался теплом.
«Дитер…» – мысленно позвала я, словно надеясь, что генерал откликнется на мой зов.
Он сжал мой подбородок, заставляя запрокинуть голову вверх.
– Имя! – проскрежетал он.
Я никогда не слышала, чтобы он говорил так! Даже в первые дни нашего знакомства, когда был обижен на весь мир! Даже тогда он не говорил, как механическое существо, как мертвец, который ничего не знал и не хотел знать о своей прошлой жизни.
