Между ними приходилось пробираться или прыгать с кочки на кочку. Сашка делал это легко, а Косой буквально переползал с одного «пупка» на другой. Взгромоздившись наверх, он даже ложился поперёк кочки и переводил дух.
После очередной мари в низине блеснул ручеёк, засеребрилась вода. Там сделали привал. Косой повалился прямо на землю, с трудом перевёл дыхание. Бешено колотилось сердце, хотелось вытянуть ноги и так лежать неподвижно.
– У-у, хорошо как! – произнёс он задумчиво. – Никогда не думал, что в лесу так интересно. Тут можно было бы даже пожить. Вернусь домой, поеду куда-нибудь на природу залечивать раны.
От него шёл пар, на лице выступили капли пота. От дождя в тайге было мрачно и тихо. Казалось, всё живое, что их окружало, куда-то спряталось и затаилось. Таинственная тишина угнетающе давила на психику.
Когда до нужного ключа осталось немного, еле передвигавший ноги Косой, к своей радости, услышал про какой-то дом, стоявший прямо по курсу:
– Надо же в тайге изба и, похоже, никого в ней нет! – с изумлением воскликнул Сашка. – Зачем она здесь?
– Да это, наверное, избушка охотника. Зимовьё называется, – блеснул своей эрудицией Лёнька, любивший в детстве читать книги о приключениях сильных людей. – Зимой охотник тут промышляет. Значит, это его участок.
Они осмотрелись вокруг и по-воровски, крадучись зашли в избушку. Здесь было сыро, пахло плесенью и застоявшимся воздухом. Сашка сразу полез проверять мешок, подвешенный к потолку, а Косой сел возле печки. Под приступком лежала береста и растопка, а рядом – стопка сухих дров.
– Ух ты, сколько жратвы! Крупа, сахар и даже какие-то супы в пакетах. Запасливый охотник. Ну, молоток – подумал о нас.
Ничего не говоря, Косой стал растапливать печку. От первой же спички затрещала береста, потом занялась растопка, огонь пополз вверх и сразу перекинулся на дрова. В зимовье запахло дымом, дыхнуло теплом.
– А вот это ты зря, – вырвалось у Щипача. – По дыму нас могут застукать.
– Да ты чё?! Кто застукает? Тут на сотни километров никого вокруг.
– Осторожность не помешает.
– Что же, мы теперь будем мёрзнуть возле печки и жевать чёрствый хлеб всухомятку.
– Ничего страшного, можно потерпеть. Осталось совсем немного.
Нервы были на пределе, и Косой не выдержал.
– Тоже мне нашёлся осторожный. Надо было раньше думать об этом. Я из-за тебя получил пулю и лодку…
Щипач неожиданно вскочил и схватил Косого за грудки. В его глазах сверкали молнии.
– Эй ты, сука, помолчи, пока я тебе по голове не настучал. Это из-за тебя поднялся весь этот шухер. Не видишь, что ли, менты упали нам на хвост. Зачем мне твои проблемы? Своих хватает. Тебе делаешь добро, а взамен никакой благодарности, да ещё он, видишь ли, ствол заимел и возомнил из себя гегемона. Я тебе сейчас покажу такой пистолет…
Он хотел его ударить, но в последний момент опять сдержался. Раньше времени портить отношения с напарником не стал. Тем более у того было оружие.
– Ладно, не будем возникать, – примирительно похлопал он его по плечу. – Я погорячился. Понимаешь, Лёня, сюда могут прийти менты. Сейчас они накатаются на своём катере и, никого не встретив, вспомнят про наши следы. А тут ещё дым валит, как из паровоза.
– Я понимаю, – заморгал тот глазами, в душе радуясь, что обошлось без мордобоя.
Сошлись на том, что сейчас они приготовят поесть и впредь зажигать огня не будут. Щипач облазил всё зимовье и даже походил вокруг него. Труды оказались ненапрасными. Возле избушки он нашёл тайник, в котором было спрятано ружьё и патроны.
– Ура, теперь и я при оружии, – радовался он, как последний школьник подарку родителей. – Хоть это старая двустволка, но зато исправная. Ну, теперь держись, – помахал он кулаком кому-то.
Поев, он собрал консервные банки, валявшиеся возле зимовья, и повесил их на проволоку.
Вечерело. Моросил дождь, туман стелился по реке. В сумерках проглядывал стоявший на берегу лес. Милиционеры вымокли, хотелось согреться, попить горячего чая, но, как нарочно, ни палатки, ни печки на катере не оказалось. Опытный Микола, как звали коллеги сержанта Мерлича, в этот раз не взял с собой ничего. Всё случилось так быстро, что на сборы не осталось ни минуты. После приказа начальника он успел только позвонить жене на работу, предупредил, чтобы вечером не ждала. Даже толком не поев, дожевал на ходу столовский бутерброд и бегом на катер. А причина была всё та же: в районе появились какие-то «гастролёры». Только сошли с якутской «Ракеты» на берег – и сразу труп. Главное, кого убили? Его друга Ваську Савченко! Они вместе рыбачили, а по выходным попивали пивко с вяленой рыбкой, иногда случалось, даже хорошо поддавали. Как никак, были они земляками, а на чужбине любой земляк вроде родственника, и с кем, как не с ним хочется поговорить за жизнь, рассказать о проблемах и даже излить свою душу.
«Эх, Васька, Васька, как же ты так! – тяжело вздохнул сержант. – Не уберёгся от руки ублюдка. Как же теперь твоя ненаглядная Маринка будет одна с двумя пацанами? Вот жизнь! Сегодня мечтаешь заработать побольше денег, а завтра они тебе уже не нужны. Я за тебя отплачу, выдам…»
– Как ты думаешь, зачем они сюда забрались? – в который раз спросил старшина Кычкин, прервав его размышления. Скорее всего, этот вопрос он
