Враг престола

Впереди стояли два человека. Пустынники. Он знал, что они умрут. Прячась в тенях, он без труда расправится с ними – и никто не сможет поднять тревогу или позвать на помощь.

Поблёскивающий в лунном свете крис беззвучно покинул ножны. Рука давно привыкла к его тяжести, слилась с ним в единое целое. Она была стремительна и безжалостна, как хищник, вышедший на ночную охоту.

Эдуард ничего не чувствовал. Он просто наблюдал, как тела убитых кочевников опустились на песок с перерезанными глотками. Ни звука. Он смотрел на них как на вещи, досадные препятствия, стоящие на пути к цели.

Рука, всё ещё сжимающая окровавленное оружие, откинула в сторону полог шатра. Эдуард увидел себя. Беззаботно спящий на укрытой шкурами циновке, он обнимал трепетное тело Гайде, крепко прижавшейся к нему в ночи.

Только когда Эдуард понял, что смертоносная сталь нависла над его любимой, безразличие оставило его. Внутри поднялась такая ярость, такой ужас, что мысли на мгновение померкли, смешались в неистовый снежный ком, мчащийся с горы в сторону обладателя извивающегося кинжала.

Остановить. Уничтожить. Убить. Разорвать на куски!

«Я должен проснуться», – паническая мысль вспыхнула в сознании Эдуарда, словно клеймо, оставленное раскалённым железом.

Он не успеет. Рука с кинжалом уже начала страшный путь вниз.

Гайде приоткрыла сонные глаза, которые тут же расширились от ужаса. Во тьме раздались тяжёлые удары. Им вторил испуганный женский крик.

* * *

Очнувшись, Эдуард на какое-то мгновение решил, что всё увиденное было очередным кошмаром, но в шатёр тут же ворвались встревоженные люди К'Халима. Дрожащий свет факела выхватил из темноты три силуэта.

Первый принадлежал Гайде. Бледная, как луна, девушка смотрела прямо перед собой. На её лице застыли тёмные бордовые брызги.

У её ног распростёрлось тело незнакомца. Песок в этом месте потемнел от крови, сочащейся из глубокой и страшной раны на его голове. Рука мертвеца сжимала кинжал с длинным волнистым лезвием.

Над убитым возвышался, подобно надгробной статуе, человек в чёрных доспехах легионера. В руках у него не было оружия, но на тяжёлых латных перчатках темнели кровавые пятна. Именно к этому чёрному силуэту был прикован неподвижный взгляд Гайде.

Один из людей К'Халима что-то сказал на языке пустынников, но человек в латах не пошевелился. Тогда янычар осторожно подошёл к нему и опасливо тряхнул за плечо.

На землю с глухим стуком упал шлем. За ним последовали и остальные части латного облачения. Внутри никого не оказалось. Доспехи были пусты.

Побелев лицом, пустынник отшатнулся, судорожно нащупывая на шее какие-то магические обереги.

– С тобой всё хорошо? – спросил Эдуард, дотронувшись до плеча Гайде.

Девушка потрясённо кивнула.

Поднявшись с постели, Эдуард наклонился над телом убитого. Очень скоро он нашёл у него под подбородком татуировку в виде лун-близнецов.

Они нашли его. Лунное братство. Тот, кто платит им, не оставит его в покое. Как наивно было думать, что они с Гайде смогут жить нормальной жизнью!

Эдуард не особенно переживал за себя, но всё ещё помнил тот необузданный гнев, который обжёг его при виде руки убийцы, заносящей нож над возлюбленной. Часть этого гнева до сих пор бурлила в нём. Раньше, чем Эдуард понял, что делает, пальцы схватили мертвеца за горло, оторвав того от земли.

– Кто заплатил тебе? – спросил юноша сквозь зубы.

Люди К’Халима тревожно переглянулись.

– Говори мне, – продолжал Эдуард, сотрясая бездыханное тело. – Говори мне!

– Мухтади, – обратился к нему один из мечников, с трудом подбирая слова, – по-моему, он…

– Говори! – выкрикнул Эдуард, и на мгновение шатёр сотряс налетевший откуда-то порыв ветра. Факел одного из кочевников погас.

В наступившей полутьме загорелись два ярких, мертвенноголубых глаза. Они принадлежали мёртвому убийце. Протяжно захрипев, он забился в руках Эдуарда.

– Говори! – гневно продолжал юноша, сжимая в руках мёртвую плоть.

На этот раз оба мечника попятились в суеверном ужасе. Мертвеца сотрясали страшные судороги, а из горла вырывались нечленораздельные звуки и тошнотворное бульканье.