– Я был больше ослеплен ее красотой, чем серьезно влюблен. – Дипломат, однако. Красиво так выражается… – Но по-настоящему тепло мне было только с тобой. И больше ни с кем. Если бы я сообразил это сразу… А ведь мог бы… Знаешь, я с первого раза понял, что меня к тебе влечет. Даже не интересует, а влечет.
Я тоже считала, что жилось бы мне гораздо легче, осознай он это сразу, это факт.
Он улыбнулся мне и пожал руку.
– Знаешь, люди делятся на своих и чужих. Так вот Лиза для меня так и не стала своей. Она этого и не хотела, но и я, как теперь понимаю, не особо к этому стремился. А ты, – он помедлил, – даже не могу подобрать слова… своя… даже ближе, чем своя.
– Родная? – уточнила я.
Он обрадовался.
– Да, вот оно, правильное слово. Родная! Я почувствовал какой-то всплеск в душе еще после нашего поцелуя там, у твоих дверей, после корпоратива.
– Моего поцелуя, – не смолчала я.
– Ну да, – согласился он, – твоего поцелуя. Но, знаешь, я испугался. Я вообще не понял, что случилось. И просто испугался. Это было так непонятно и так отличалось от всего моего предыдущего опыта, что я даже о привороте подумал.
Я вытаращила глаза, а он со смущенной улыбкой добавил:
– Правда-правда, только не смейся! Я и сейчас чувствую себя очарованным.
– Тебе это не нравится?
– Не нравилось. Потому что ты была далеко, казалась недоступной, и я не знал, что мне делать, как быть. Но теперь я рад. Очень.
Его рука на моей ладони была горячей. Очень горячей. Разве у людей может быть такая температура? Это же ненормально!
Сказала ему об этом. Он сильнее сжал мою ладонь и признался:
– Это от желания. Оно зашкаливает просто. Со мной такого раньше не бывало. Как тебя увидел, так весь самоконтроль к чертям полетел.
Дальше он ничего не сказал, но посмотрел на меня с такой тоской и жаждой во взоре, что у меня по спине вихрь промчался и тепло так стало в животе. Но я колебалась, хотя это было глупо. Ведь я люблю его, так что же мне мешает? Да ничего!
И я встала, кивнула ему, и мы пошли ко мне. Молча и целеустремленно. Едва зашли, я повернулась к нему и оказалась в его объятиях. Закинула руки ему на шею и посмотрела в глаза. Сияющие. Будто в них горели драгоценные камни.
Под утро я с трудом проговорила распухшими губами:
– Хорошо, что сегодня пятница.
– Почему? – Макс увлеченно исследовал мою левую грудь, поэтому врубился не сразу.
– Потому что завтра суббота.
До него дошло.
– Да, это вдохновляет.
Пришлось немножко остудить его пыл:
– После работы в пятницу я обычно уезжаю на дачу к тете.
Макс мгновенно сориентировался, даже от груди оторвался:
– Меня возьмешь?
Я скептически на него посмотрела.
– А стоит ли?
Он возмутился:
– А что, ты меня с родственниками знакомить не желаешь?
– А в качестве кого я тебя представлять буду? Бойфренда?
Это гордое звание его не вдохновило.
– Нет уж, давай как-нибудь ближе к истине. Чем тебе жених не нравится, а?
– Просто ты меня замуж не звал.
– Серьезно? Странно. У меня такое чувство, что все уже сказано.
– Это тебе показалось. О любви ты говорил, это так. Но любовь и брак разные вещи.
– Понял. Исправляюсь. На колени встать?
Представила его на коленях перед кроватью в костюме в стиле ню и отрицательно покачала головой. Цирк я с детства не любила.
– Это хорошо. Потому что мне так больше нравится. – Он навис надо мной, стремительно поцеловал и торжественно начал: – В этот знаменательный день…
