– Ты будешь страдать, парень! – поджала блестящие губы Сунан.
– Бал будет прерван около полуночи, ты готова к выступлению, Рита? – Михаил серьезно вглядывался в лицо Маргариты, игнорируя сердитую спутницу.
– Да. – Она и сама не поверила своему ответу, что уж говорить о чутком друге.
– Ты всегда можешь отказаться, он непременно поймет. – Сазонов понизил голос, перейдя почти на шепот, так как рядом стоящие люди принялись оборачиваться. – Он просто обязан понять!
Молодой человек поглядел поверх головы подруги на стоявшего в окружении гостей Виктора.
– И что же я должен понять? – проговорил одними губами ректор, и Михаил стал бледнее обычного.
Как этот человек понял, о чем он говорил? Тоже читал по губам?
– Черт… – Сазонов твердо выдержал взгляд хозяина академии.
Что ж, пусть знает, что за Маргариту есть кому вступиться. Она не одна!
Виктор изучал лицо студента некоторое время, затем вынужден был отвлечься, повернувшись к прибывшим гостям.
Глава 29
– Не спится в такой час? – Константин поглядел на бледный профиль пленницы, молчаливо сидящей на узкой кровати, поджав озябшие ноги.
Луна освещала ее своим холодным светом, и ведьма с распущенными темными волосами казалась призраком. Мужчина кинул взгляд на ободранные колени, измазанные йодом, и усмехнулся.
– Может, стоит укрыться? Это унылое одеяльце добавит некоторого уюта.
– Если это избавит меня от общества назойливых мужчин, увешанных крестами, утыканных пистолетами и… – Тамара осеклась, угрюмо глядя на посетителя и не находя ему подходящего описания.
Константин присел на подоконник, загораживая лунный диск. Теперь казалось, что и он сам излучал свет, мягкий и успокаивающий.
– Ты не из Ордена. – Ведьма пальцем очертила его силуэт. – Ты не один из них.
– Отчего же такое заключение? – невозмутимо поинтересовался мужчина.
– Ты наблюдаешь не только за мной. Ты наблюдаешь за всеми нами. – Тамара сдула спутанную прядь со лба.
Константин открыто улыбнулся.
– Вы знаете об Ордене?
Теперь он наблюдал, как ведьма, поняв свою ошибку, вжалась в холодную стену, снова по привычке выставляя ладонь перед собой. Мужчина медленно приблизился, не обращая внимания на испуг Тамары. Он протянул руку и взял ее за запястье, разглядывая ладонь.
– Что же в них особенного? В этих пальцах, в руках этих? Всегда верил, что женщины, каждая из них, могут творить чудеса своими руками. В буквальном смысле исцелять одним прикосновением, как и дарить надежду одним взглядом. Что же было в ваших руках?
Игнорируя признание пленницы, этот странный человек продолжал удерживать ее руку. Тамара снова удивилась тому, что все больше успокаивалась, хотя должна была прийти в ужас. Почему он не реагирует на ее оплошность? Что ему нужно? Как она вообще могла сказать подобное при своем страже? Что-то с ним было не так. Тамара не чувствовала присутствие сущности в этом человеке, и дело было вовсе не в дефиците ее силы. Фаустинов она распознавала и без нее.
Ведьма натянула на голые ноги край шерстяного, нелепого темно-синего платья, которое принесла женщина, помогавшая священнику. Одежда была велика на несколько размеров и противно колола тело. Тамара уже могла сидеть без посторонней помощи и даже пройтись по комнатушке, в которую ее определили. Стоило бы радоваться, но в этом случае…
Тамара подняла голову, глядя на деревянное распятие над дверьми. В ее случае это говорило о том, что время на исходе. Но на душе было так спокойно. Этот человек опять что-то сотворил с ней. Стоило ему прикоснуться, и ведьме уже не было дела до того, что вскоре ее просто казнят. Константин присел на край противно скрипнувшей старыми пружинами кровати и укутал женщину одеялом.
– Почему ты так неопрятен? – вяло спросила Тамара, глядя на его одежду.
Константин просиял улыбкой, расправляя воротник своего мятого пальто.
– Не знаю. Почему-то подобный образ возникает у людей постоянно.
– Какое-то бестолковое объяснение собственной лени, – проворчала ведьма.
– Так и есть, – не стал спорить мужчина.
Он прислонился спиной к стене и скрестил длинные ноги.
