«Привычка представителя многочисленной расы – у каждого должно быть имя».
«Имя, отражающее индивидуальность, да… Долгое время оно мне было не нужно, и… Если оно у меня когда-то и имелось, то я его не помню. Прости, брат».
Брат… Ничего себе, братик – в двадцать пять раз превосходящий размерами «Арго» и почти в сорок шесть тысяч раз старше меня самого.
«Скажи, дружище, у тебя есть враги?»
«Враги? Что такое враги?»
«Те, кто желает твоей смерти или радуется твоим бедам».
«На моём пути встречались такие, кто не пытался говорить, а сразу начинал причинять мне боль или старался насильно удержать около планеты. Я их убивал, я не считал их поведение разумным… Но это было давно. А у тебя есть враги? Ты бы не спросил, если бы дело обстояло иначе».
«Да. У меня есть враги. У моих друзей есть враги. У всего человечества есть враги».
«Ты хочешь их убить?»
«Я хочу лишить их возможности причинить нам хоть какой-то вред. Если не останется другого способа, кроме убийства, я буду их убивать… пока смогу».
«Если бы ты ответил иначе, я бы прекратил общение с тобой. Но ты ответил как мой истинный брат… Теперь я вспоминаю… кажется…»
Нейроканал угас: не иначе старик внезапно погрузился в сон. С ним это часто случается, иногда посреди разговора отключает связь.
Скорость обмена информацией по нейросвязи на порядки выше, чем у обычного звукового общения. Довольно «вместительный» разговор может занимать считанные секунды реального времени. Правда, отнимает массу сил у человека и немилосердно кушает ресурс батареи моего андроида. Батарея хоть и атомная, с расчётом на двадцать лет активной работы, но пиковые нагрузки за короткие промежутки времени ей не очень полезны. Этот разговор, к примеру, занял меньше секунды. Никто из пассажиров «трамвая» и не заметил, что я на это время выпал из реальности. Тем более что голопроектор андроида работал исправно, формируя мне слегка сонную физиономию скучающего пилота-отпускника… У меня есть ещё пять дней, чтобы пообщаться с родными.
Пять дней.
Целая вечность.
Вот и «наш» скверик.
Привычка – вторая натура. Не могу себя пересилить, чтобы хотя бы разок нарочно опоздать. Всё равно являюсь заранее, куда бы ни пригласили, и с кем бы ни была оговорена встреча. Я же не ИИ, который выполняет указания с точностью до долей секунды. Вот, кстати, подкатывает маленькая грузовая тележка – именно с точностью до долей секунды, ровно в то время, какое было указано в заявке.
Мы с сыном сто лет не катались вместе на велосипедах…
Незадолго до катастрофы «Меркурия» я подарил ему велик, но парень с тех пор вырос, и перед отъездом на станцию передарил двухколёсного друга соседскому мальчишке: ему, мол, нужнее, пусть катается. А я всё тупил, до сих пор не раскачался снабдить Серёжку новым средством передвижения. Велодорожки и велопарковки здесь есть, есть и дешёвый прокат, но пускай пользуется своим транспортом, с индивидуальными настройками. Поэтому на тележке стоят не обычные городские велики, а гоночные, чудо инженерной мысли. Вид одного из них, правда, портит широкое, как диван, седло, но это уже мелочи. Я на узеньком спортивном сейчас попросту не удержусь. Конструкция седалища за последние годы слегка изменилась.
Есть у меня подозрение, что электромеханическое тело андроида будет не так послушно, как отрегулированное естественным отбором живое, человеческое. Но это уже мелочи.
Взмах левой ладонью над терминалом тележки, и робот с едва слышным в уличном гомоне щелчком разблокировал замки. До вечера велосипеды мои, а там посмотрим. Понравится Серёжке – куплю. Нет – просто покатаемся на хороших велосипедах за скромную плату.
Краем видеокамеры – чуть было не подумал «глаза» – засёк нечто знакомое. Точнее, кого-то. Так и есть, патруль службы безопасности станции. Этих ребят вижу здесь почти каждый раз, как прихожу: почему-то так получается, что мои увольнительные в девяти случаях из десяти совпадают с их сменой. Привычно козырнули друг другу – они при исполнении, я в повседневной форме с капитанскими нашивками, – а лейтенант, китаец лет двадцати пяти, при этом даже приветливо улыбнулся. Не то что в первый раз. Андроиды под полимерной или голографической оболочкой не редкость, но когда машина предъявляет чип с идентификацией человека, да ещё с пометкой «не биологический объект», тут позволительно слегка впасть в ступор и в плохо скрываемой панике запросить подтверждение из базы данных родного ведомства… Вообще-то СБ работает обычно тихо и незаметно. За всю жизнь всего два раза стал свидетелем задержаний, и то в одном случае был пьяный хулиган, а в другом чуть не попался я сам, когда безопасники поймали отставшего из нашей самоволки. Причём второй раз обошлось без выкручивания рук и укладывания мордой в тротуар. Не то чтобы сто процентов граждан были строго законопослушны – я тоже был хорош, курсантские драки и воздушное хулиганство чего стоили – но если сейчас и случаются серьёзные происшествия, то о них не трубят на каждом углу. Кто хочет быть в курсе криминальной хроники, тот читает тематические сайты. Мне, например, наплевать, кто мошенничает, кто пытается подделывать личные идентификации, и кто, кого, да по каким мотивам убил. Главное мне известно: СБ работает, и свой хлеб ест не зря. Остальное – дело специалистов.
