Дед. Династия у нас, так сказать. Мама тоже… Я такое уже про этот наш мир знаю!.. А сегодня видел, как мой сын в этот мир пришёл. Сегодня ночью… (Качает головой.) Все беспомощные!.. Все… Спасибо вам… Я пойду к своим.

Алексей. Ты чего это? Не унывай! У тебя праздник.

Артём. Я отпраздную… Ладно! Удачи вам! Сегодня лучшая ночь в моей жизни. (Улыбается.) Сегодня все родятся хорошо. Пока.

Алексей. Поздравляю.

Артём уходит. Пауза.

Игорь. Хороший мальчик!

Эдуард. Сильно сказал.

Игорь. Что именно?

Эдуард. Все беспомощные. Все!

Небольшая пауза.

Алексей. Вот поэтому я так сильно сына и хотел всё время. Я же понимаю, если что со мной, то всё. За душой-то, в общем, ничего. Квартира, машина, дача… Да и дача – одно название. Кто о них позаботится? Когда мне язву оперировали, я только о них и думал. Пока в силах, пока могу – всё нормально. А чуть где чего заболит, сразу мысль только о них. Они же, как он сказал, беспомощные. Они привыкли, что есть я. А я привык, что они все от меня зависят. Меня заменить некому… Так что сын нужен. Мне с сыном будет не так страшно.

Эдуард. Он сказал, все беспомощные… Понимаешь! Все-е! Лёша, вот ты говоришь, что они от тебя зависят… Так?

Алексей. Конечно, зависят! Целиком и полностью. Жена что работает, что не работает. Сама говорит, что что-то делает, только чтобы мхом не порасти. Но она мать, на ней дом. Все старики на ней. Да, Эдик! Все от меня зависят. От моего здоровья. (Улыбается.) А сын… Это надёга! Понимаешь? Опора, пусть в будущем… Но… Мужик, одним словом.

Эдуард (кивает несколько раз). Хорошо так думать… Хорошо! А я так думать уже не могу. Всё! Потому что знаю, что это ни черта не так. Никто, Лёша, от тебя не зависит. Никто! Особенно дети, девчонки твои. И жена… На работе от тебя что-то и кто-то зависит. Но не твои… не домашние, не родные. Это ты, Лёша, от них зависишь. Полностью! И я так же. Я от своих, ты от своих, профессор от своих. Только у меня сын-то один… И жена. Всё! Сёстры сами по себе, родителей вижу раз в год. Знаю, что здоровы – этого достаточно. А от сына, жены – полная зависимость. Но сын один! А у вас детей в два раза больше, у каждого. И вот-вот, с минуты на минуту будет у каждого в три раза больше, чем у меня. Так что зависимость ваша в три раза больше моей. А у профессора ещё и внуки. Въезжаешь, Лёша?

Алексей. Нет, Эдик, не въезжаю. И не хочу. Ты к чему-то клонишь… Не надо!

Игорь (Алексею). Пусть говорит… Он же молчать не может… А от нас не убудет.

Эдуард. А я скажу… Что вы тут… Самые беспомощные! Сидите, ждёте! И стараетесь не думать о том, что если там (показывает рукой на приёмный покой) что-то страшное случится, то и вся ваша жизнь, которой вы сейчас живёте… Всей вашей жизни капец… Случись с кем-нибудь из ваших детей что-нибудь страшное – и вам труба! Ясно? Не они от вас, а вы от них зависите. И от тех, кто ещё не родился, тоже. Понял, Лёша? Это ты зависишь от своих девчонок, от дочек своих. От Кати и Танюшки. Полностью зависишь! И вы, профессор, от своих, если они, конечно, вам дороги, а не так – пустой звук.

Игорь. Если вы хотите меня в чём-то обличать… Я тоже не понимаю, к чему вы клоните… Но лучше остановитесь.

Эдуард. Да ладно вам… Обличать?! Я же не дурак. Я знаю, о чём говорю. Ты про это, Лёш, не знаешь. Я тебе не говорил. Никому не говорю… Это было давно и, как любят говорить, в другой жизни… Правильно говорят! Та жизнь закончилась. Совсем… Я когда ещё в политехе учился, женился. В двадцать один год. Сопляк. Через три месяца после свадьбы, хотя какая там свадьба (усмехается), родился у меня сын. Маленький такой. Чудесный. Павлик, Павлуша… А когда ему было полтора годика, он умер. Уже ходил вовсю, бегал, говорил слова… Заболел и умер. Мы его к моим в Усть-Катав на лето отвезли. Хотели сами на море… Компания у нас была вся бездетная… Уж что там у них случилось на самом деле, я точно не знаю. Его в деревню к бабушке моей отвезли. Там же места сказочные. Южный Урал. Заболел. Не сразу стали лечить. Потом лечили по-деревенски, боялись сообщить, зря потревожить. Короче, умер Павлик. Мы когда примчались, он в больнице уже всё время был без сознания. Трубки, провода и он – маленький-маленький. Бабка моя сама чуть не померла тогда. Но я не захотел её больше видеть. С родителями с тех пор… Ну так… Как-нибудь… На телефоне. С женой и полгода вместе не прожили. Видеть друг друга не могли. Из Челябинска почти сразу уехал. Не мог мимо парка проезжать, в котором Павлика в коляске катал. Жизнь та полностью закончилась… Совсем! Погибла. Ничего не осталось. Я думал, пройдёт! Должно забыться… Отпустить должно… Сколько лет-то уже прошло! Нет! Ни хрена! Вообще! И снится, и догоняет… И как только маленьких вижу, накрывает. Не всегда… Но часто. Когда Костя родился, я над ним трясся, как сумасшедший. Чуть сопли, температура – я «Скорую». Сутками не спал… Сейчас он где-то задерживается, я сижу. Жена, педагог-воспитатель, спит спокойно, а я глаз не сомкну. Я из командировок ему звоню чаще, чем жене… Знает, что, если не ответит, лишу всего, чего только могу лишить. Вот ему в армию через два года. А у меня уже паника! Какая, на хрен, армия? Я ему лучше сам ногу сломаю, если справку не куплю. Но в армию он не пойдёт! Или я вместе с ним. Не хочу… Не хочу снова потерять жизнь, которой живу. Думаете, я ещё детей не хотел? Да очень хотел и хочу!

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату