«Весы» и другие пьесы

чем. Страшно – это слишком просто. Извините, но я пока даже думать об этом не могу и не хочу. В какой-то момент там я стал задыхаться. Знаете почему? Потому что забыл дышать. А самое трудное заключалось в том, что я помочь никому ничем не мог. Это как во сне: все заняты, все что-то делают, она, конечно, больше всех. А я… Нет… я больше ничего не скажу. Не хочу… Не могу.

Алексей. Понятно… Точнее, ничего не понятно. (Усмехается.) Но мне такого не видать. Да и не надо, наверное. Я бы точно… Сразу в обморок.

Игорь. Тут, я думаю, у нашего молодого коллеги (кивает на Артёма) впечатления совсем иного рода. Вот я много чего видел в жизни… Довелось, поверьте. А точно знаю, что у этого молодого человека есть теперь знание, которое мне неизвестно… Неведомо! Я такого не переживал. Поэтому, даже если мне всё пересказать в подробностях, я всё равно не пойму… Не почувствую! Поэтому Артём и не рассказывайте никому и никогда!

Артём (задумчиво). Да как такое можно рассказать? (Усмехается.) И кому?

Игорь. Вот именно!

Артём. А давайте выпьем… По чуть-чуть.

Алексей. Я пас… А то меня снова уже накрыло.

Артём. По чуть-чуть!

Алексей. Ну давай! Кто бы другой предложил…

Смеются, наливают, пьют.

В это время в дверь входит женщина в пальто.

Артём. Мама?! Ты зачем здесь?

Мама Артёма. Сынок! Вы что здесь, выпиваете? Ты выпиваешь?! Тёма!

Артём. Мама… Меня поздравили… Точнее, поздравляют.

Эдуард. И вас поздравляем! (Прячет бутылку.)Как я понимаю, вы отныне бабушка.

Игорь. Наши поздравления! Мы все здесь в одинаковой ситуации… Все в ожидании. А вашему сыну выпало этой ночью быть первым. Кстати, я дед со стажем…

Мама Артёма (Игорю). Подождите! (Артёму.) Артём, я как чувствовала… Ты поэтому телефон отключил?

Артём. Мама!

Мама Артёма. Я никогда бы не могла подумать, что мой сын будет пить вот так… Тут!.. А следом что? Пьяные песни под окном роддома? И это мой сын!

Эдуард. Пьяные песни под окнами – это с утра или днём. А сейчас ещё рано.

Алексей. Эдик! (Толкает Эдуарда локтем.) Простите! Это мы тут слегка выпиваем, а вашего сына едва уговорили. И то только, чтобы, так сказать, привести его в чувство. (Тут Эдуард толкает Алексея локтем.)

Артём. Мама, мы тут…

Мама Артёма (перебивает). Что значит привести в чувство? Что случилось? Что с твоим телефоном?

Артём. Мне стало нехорошо.

Артём отводит маму подальше от всех.

Мама Артёма. Зато, я вижу, тебе теперь очень хорошо!

Артём. Ну о чём ты, мама?! У тебя внук! Внук! Вот такой! (Показывает руками.) Чудесный… С волосиками… Ты… Ты – бабушка! Понимаешь?

Мама Артёма. Я это отчётливо понимаю. И это слово не вызывает у меня восторга.

Артём. А хочешь (переходит на громкий шёпот), хочешь, я договорюсь сейчас и тебе его покажут? Я договорюсь, тут замечательные люди. Только халат возьмём и бахилы…

Мама Артёма (перебивает). Тебе категорически не идёт опьянение.

Артём. Это сейчас неважно.

Мама Артёма. Это важно всегда! И я, разумеется, очень хочу видеть своего внука, но увижу я его, только когда это можно будет сделать, ни с кем не договариваясь.

Артём. Мама! Ну зачем эти твои правила сейчас? Я хочу тебе его показать…

Мама Артёма. Сынок! Правила – они потому и правила, чтобы их соблюдать.

Артём. Там (показывает рукой в сторону приёмного покоя) твой внук, мой сын. Пойдём!..

Мама Артёма. Я не в восторге от твоей тёщи, но Галина приехала ночью, примчалась, там её дочь и её же внук. Не считаю