Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как Ромуа устроила взрыв зала конференции. Талон так и не простил её за это. Он не мог не повиноваться женщине, ведь все-таки она все еще была его консулом, но он старался избегать её общества и не разговаривать с ней на темы, не касающиеся работы.
За три месяца на Мираже человек нашел в секторе множество прекрасного, того, чего не было в Гердии. Ему нравилась архитектура Миража, толпы тервинн и хеллени, которые бродили здесь не только по самым низшим районам, нравилось, что в Мираже всегда течет жизнь. Независимая жизнь. Тут были люди, а были нечистые. Конечно, он все равно немного опасался их, стараясь обойти стороной на улице, но уже начал привыкать к их обществу. Возможно, решил он, что ему придется пробыть на Мираже достаточно долгий срок, а потому требовалось попробовать принять обычаи соседей.
Помимо культурных особенностей, Талону понравилось, что на Мираже было достаточно просто обзавестись ушами и глазами. Достаточно было иметь внушительную сумму, и все было возможно.
Хотя он и был человеком высокой морали, он, как и любой гердиец, считал, что процветание его сектора превыше всего, а потому мог иногда пойти на уступки и воспользоваться темными благами, предлагаемыми сектором. Так он нанял целую орду детей-сирот, которые изо дня в день шастали по улицам, добывая для него информацию. Они с удовольствием делали это, ведь он платил им ремиями, а также дарил каждый раз разные вкусности, привезенные с собой с Гердии: например фрукты или сладости, которые на Мираже были в ограниченном количестве.
Дети были отличным способом собрать все слухи с нижних уровней, из баров, борделей и подворотен – всех тех мест, куда Талон вряд ли пошел бы самостоятельно. Собирая информацию, он осознал, что Ромуа упустила лекарство и что была какая-то битва между тем наемником, которого она наняла еще в Гердии, и человеком, прибывшим с сектора Берру. За что именно они дрались, слухов не было, но Талон был не глупым, иначе бы он не попал в сенат Новой Земли. Очевидно, что драка была за лекарство от Песочной Язвы.
И теперь он отправлял своих маленьких разведчиков на поиски этого самого лекарства, слухов о нем и другой информации, которую он мог продать или обменять на что-нибудь ценное. Например, на свою жизнь, если кампания Ромуа, катившаяся, по его опасениям, куда-то вниз, совсем провалилась бы.
Встретив Ромуа тяжелым взглядом, он поприветствовал её легким кивком головы.
– Может, хватит уже? – устало обратилась она к нему, останавливаясь в коридоре. Она выглядела раздраженной. Только что она вышла из комнаты после очередного разговора, вероятно, со своим наемником, и по её лицу было очевидно, что что-то пошло не по плану.
– Хватит разрушать Мираж и бросать Гердию на произвол судьбы? Хватит, – напал на неё Талон, лишь через секунду осознав, что, похоже, немного перегнул палку.
– Ты не понимаешь, насколько я близка к своей цели. Скоро лекарство будет у меня, а за ним и весь Мираж.
– Ты говорила так несколько месяцев назад, – скрестил он руки на груди, вспомнив тот день, когда Ромуа с серым, мертвым лицом пришла в свою резиденцию. О, это был ужасный день. Как она тогда злилась! И Талону досталось прилично!
– Я продолжаю говорить это и сейчас, – развела она руками. – В следующем месяце я официально объявлю о выдвижении своей кандидатуры на пост канцлера. К этому моменту у меня уже будет лекарство. Мы предоставим его больным Миража… Не за бесплатно, конечно, – поспешно добавила она.
– Ты собираешься продавать лекарство? – Эта новость несколько шокировала Талона, и он даже сделал шаг в сторону женщины, чтобы взглянуть ей прямо в глаза.
– Не за деньги, разумеется, – всплеснула она руками, – за голоса на выборах. Один голос – одна залитая версия кода по совместимости на монитор избирателя. Все справедливо.
– Нельзя продавать жизнь за какие-то голоса, – поморщился сенатор.
– Вот увидишь, – хитро подмигнула ему Ромуа, – оно разлетится, как горячие пирожки.
– За три месяца, – сменил тему Талон, решив, что, хотя он и недолюбливал план Элизы, ему все равно требовалось её защищать, – я узнал много интересной информации. Например, что в районах тервинн шепчутся, что это ты взорвала зал конференции.
– Продолжай, – улыбка мгновенно спала с её лица, сменившись гробовой серьезностью.
– Прямых ниточек пока нет. Все упирается в твоего наемника. С твоих слов, он хорошо знает свое дело и заметает следы, но в этот раз, похоже, что где-то он все-таки прокололся. Убил беррианца и оставил его умирать в северных уваи.
– Гребаный Реус, – прошипела Ромуа, махнув в сторону Талона рукой, чтобы тот продолжал.
– А еще говорят, что его корабль подорвали на проходе между Яркой и Миражом, – развел руками Талон, – но, будь то правдой, ты бы с ним не разговаривала.
– У тебя недостоверные источники, Талон, – осуждающе посмотрела она на него.
– Дети есть дети, – извиняясь, улыбнулся он. – Я бы посоветовал на время скрыться из резиденции. Давай переедем в более людное место, скажем,
