Разместились в лесном массиве. Ещё затемно успели. Не хотелось светить немцам наше прибытие до времени. Автобат разгрузился, и я его отправил с моими завхозами на склады. Всё, что было подвижным, сразу и отправил. Не дело начинать операцию с одной заправкой и полуторным боекомплектом.
Транспорты разъехались, расчёты закончили «закапывание» техники, маскировку позиций.
К 10 часам утра лес замер — народ отсыпался. Я вышел из штабной палатки, подставил лицо и заокеанские солнцезащитные очки летнему солнцу и запел песню «В лесу прифронтовом»:
С берёз, неслышим, невесом, Слетает желтый лист, Старинный вальс «Осенний сон» Играет гармонист. Вздыхают, жалуясь, басы, И, словно в забытьи, Сидят и слушают бойцы — Товарищи мои. Под этот вальс осенним днем Ходили мы на круг, Под этот вальс в краю родном Любили мы подруг, Под этот вальс ловили мы Очей любимых свет. Под этот вальс грустили мы, Когда подруги нет. <…> Пусть свет и радость прежних встреч Нам светит в трудный час, А коль придётся в землю лечь, Так это ж только раз. Но пусть и смерть в огне, в дыму Бойца не устрашит, И что положено кому, Пусть каждый совершит. Так что ж, друзья, коль наш черёд, — Да будет сталь крепка! Пусть наше сердце не замрёт, Не задрожит рука. Настал черед, пришла пора, Идём, друзья, идём! За всё, чем жили мы вчера, За всё, что завтра ждёт! Шахерезада стояла в трёх шагах, слушала, как я пою. Я её не видел, пока пел. Но увидел военкора «Красной Звезды», что её сфотографировал,
