Магония

Кроме того, я же Аза с земли. Чтобы я показалась перед всеми в таком виде? Да никогда в жизни!

Если мои подсчеты верны, я нахожусь на борту «Амины Пеннарум» почти месяц. Я уже начинаю кое в чем разбираться и потихоньку вспоминать, что у меня есть голова на плечах, пусть даже я оказалась в незнакомом для себя мире. И поскольку мой голос до сих пор не прорезался, я стала больше полагаться на глаза и уши.

Время от времени к нам подлетают другие корабли и выгружают запасы из наших трюмов, чтобы доставить их в магонскую столицу Маганветар. На «Амине Пеннарум» полно припасов, однако рострам их есть не разрешается: они питаются чем-то вроде печенья из птичьего корма.

Растений в Магонии, конечно же, нет, поэтому мы вынуждены добывать пропитание на земле, маскируясь с помощью непогоды.

Здесь, наверху, все непостижимые для землян явления обретают смысл: беспощадные снежные бури, дожди без единого облака, жуткие ветра, которые возникают из ниоткуда и сносят половину квартала. А как насчет сверхмощных торнадо, ураганов и грозовых очагов?

Это все Магония.

Как-то раз в семнадцатом веке магонцы обчистили пару-тройку тюльпановых полей в Голландии. По ошибке они приняли цветущие тюльпаны за плоды. Разобравшись, в чем дело, магонцы были так возмущены, что вышвырнули украденные цветы за борт. Бедные жители Амстердама наверняка были в полном замешательстве. Бывают дожди из лягушек, а на них обрушился дождь из тюльпанов, который к тому же ударил по экономике.

(Как бы я хотела это увидеть!)

Самую тяжелую работу – как на борту, так и во время сбора урожая – выполняют ростры. Опустившись ниже определенного уровня, из крылатых людей с клювами они превращаются в обыкновенных с виду птиц.

Ростры знают о небе практически все, и при любой удобной возможности я стараюсь их разговорить.

К примеру, беркут рассказала мне, как вымерли странствующие голуби.

– Раньше повсюду можно было встретить их серебристые корабли, – сказала она. – По рассказам моих предков, они тянулись от края до края небосвода. Но все голуби погибли еще до моего рождения. Утопленники истребили целый вид. Они стреляли в них, а потом съедали.

После этих слов она поежилась, и неудивительно: люди устроили настоящий геноцид.

– Утопленники пытались убить и мое племя. Из-за того что они разрушали места нашего гнездования, самки стали нести мягкие, легко трескающиеся яйца. Но мы выжили. И выживем сейчас, что бы ни делали магонцы. Быть может, именно ты поможешь нам, дочь капитана.

Но когда я хотела спросить, что она имеет в виду, она взлетела и принялась тянуть корабль вверх, помогая ему набрать высоту. На когтях у нее поблескивали цепи.

На этом корабле все беспрекословно исполняют свои обязанности и никто не оспаривает своего положения. Песни всех членов экипажа соединяются в один стройный мотив.

Лишь только призрак – птица сердца по имени Кару – не подчиняется приказам. Он один нарушает гармонию.

Что бы Заль ему ни говорила, он все равно продолжает кричать. Его песни пронизаны мучениями, болью и одиночеством, и каждый раз, когда я их слышу, мне хочется плакать.

Вот и сейчас, в сгущающемся мраке, он затягивает свою песню.

К кораблю подплывает парочка шквальных китов. В ответ на их гудение Милект щебечет, с неодобрением поглядывая на меня: Ей не больно, а просто грустно.

Она наплачет шторм? спрашивает один из детенышей. Он радуется при виде моих слез. Они для него все равно что фонтаны, которые пускают его сородичи. Этим малышам, конечно, не понять человеческую печаль.

– Да не плачу я. Все нормально, – говорю я.

Мама-китиха взирает на меня сначала одним глазом, а потом другим. Работая плавниками, она обдает все вокруг дождевыми брызгами.

Пой, советует она мне, как будто я один из ее китят.

Я недовольно хмурю брови. Пожалуй, двух матерей мне хватит.

Затем я вытираю лицо рукавом.

В Магонии все по-другому. Мне еще многое предстоит узнать и понять. К примеру, несколько часов назад в палубу вонзилась пылающая стрела с запиской. Это было письмо с другого корабля.

– Я слышала, утопленники называют их падающими звездами, – шепнула мне Джик. Я тут же представила, как земные астрономы наблюдают за полетом стрелы и отмечают дугообразную траекторию ее движения на картах. – А это просто-напросто письма капитанов.

Заль внимательно прочитала послание.

– Держимся выбранного курса, – тихо сказала она Даю. – Они подтверждают, что получили уведомление о потере подзорной трубы, и налагают на корабль штраф. Они отправили вниз Дыхание: достать трубу и навести порядок. Про Азу они ничего не знают.

– Все не так уж и плохо, – сказал Дай, кивая.

– Что это значит: «навести порядок»? И что значит «ничего про меня не знают»? – спросила я в надежде, что Заль хоть ненадолго потеряла