– Иду.
Через пять минут Семаков уже смотрел на серебряную пластину с тусклым красным огоньком посередине. Мешков (именно он стоял вахту) проявил осторожность:
– Направление с точностью не поймать, Владимир Николаич. Сигнал на пределе. Ещё хорошо, волнения почти нет.
– Михал Григорич, прими пару румбов к югу. Ещё неизвестно, кто там. Может, и не они.
Минут через десять сигнал отчётливо усилился.
– Плёсов, буди мичмана Шёберга и поднимай команду. Завтрак отставить, с полным брюхом идти в бой нельзя. До точки пересечения ещё с час ходу. – Командир бросил взгляд на циферблат лага и добавил: – Через полчаса, самое большее, сигнальщики увидят мачты.
Семаков угадал. Только сигнальщик Мягонький выкрикнул: «Корабли на вест-норд-весте!» – а у лейтенанта в руках уже была потёртая жизнью подзорная труба.
– Они, голубчики. Михаил Григорьевич, гляньте, у одного стеньга сбита. Выходит, наши у Одессы отсыпали им гостинцев… Пора. К бою-у-у!!!
Рубка закрылась броневыми щитами.
– Кроев, давай цепочку! Двадцать гранат в ящик!
Боцман отсигналил дудкой, после чего дал словесную команду.
Семаков бросил короткий взгляд на ящик и скомандовал:
– Максимушкин, Плёсов, к гранатомёту! Всем прочим вниз! Патрушев, быть в готовности сменить Максимушкина.
Теперь уже вражеские корабли были видны полностью. Даже без подзорной трубы любой мог заметить следы повреждений на корпусах и такелаже четырёх буксируемых фрегатов.
– Михаил Григорьевич, командуй. Как договорились: пятнадцать гранат для начала, я держу на концевого. Сразу по окончании пальбы даю поворот на зюйд.
– Слушаюсь. Плёсов, заряжай! Максимушкин, по готовности пять гранат под ахтерштевень, пять в борт, пять под форштевень.
– Вашбродь, и отсюда его достану.
– Раз так, пали!!!
Громыхнуло лишь три взрыва. Через минуту ещё два. Ещё через минуту поднялись ещё два громадных водяных столба.
– Максимушкин, Плёсов, в трюм, вашу поперёк и накрест!!!
«Морской дракон» заложил крутой поворот и рванул прочь от эскадры. Семаков, вглядываясь в смотровую щель, подумал, что комендоры противника безнадёжно опоздают с ответным залпом. И точно: недолёт был не меньше четырёх кабельтовых.
– Не взяли его наши гранаты…
– Я ведь говорил: тогда с французом нам повезло. Кроев, командуй на заполнение ящика, пятнадцать гранат подать.
– Слушвашбродь… А ну… пятнадцать… и чтоб!.. Двумя руками, тебе… и твою!..
Разъяснения подействовали безотказно. Гранаты передавали только двумя руками. Ящик заполнился в минуту.
Лейтенант Мешков снова скомандовал артиллерии:
– Максимушкин, Плёсов, на этот раз работаем по следующему фрегату.
Начарту даже не понадобилось командовать «Всем вниз» – матросы и так усвоили порядок действий.
Но на этот раз тактика претерпела изменения с двух сторон. Артиллеристы союзников не стали дожидаться выхода русского корабля на позицию для стрельбы и ахнули залпом на упреждение. На некоторое время облака порохового дыма скрыли цели. Но и командир не стал дожидаться окончания полёта ядер и бомб.
– Всем держаться, даю поворот! – загремел приказной голос.
В тот же момент «Морской дракон» влез в такую циркуляцию, что его чуть не на борт положило. Но и результат оказался благоприятным для железного кораблика: хотя недолёт был поменьше, но неприятности прошли стороной.
– Пали!!!
Громовые фонтаны вздымались и опадали.
– Вроде как близко к ахтершевню, четыре штуки сработало. Должна течь открыться…
Вражеские артиллеристы проявили расторопность, успев дать второй залп, но тот уже явно шёл с большим недолётом.
– Ваше благородие, буксиры отдают, к повороту на нас готовятся.
– Не возьмём… эх… не дадут…
– Нахимов приказал не увлекаться. Уходим!
Настроение нижних чинов было не самым радостным.
Конечно, они ожидали лёгкую победу.
