такого же, бороденка редкая, и, помню, шепелявил он знатно. Видать, кто-то зубы ему пересчитал… А вам он пошто?
— Затем, что конь этот краденый, — процедил юноша.
— Да неужто? Это как же вы с одного взгляда поняли, не в обиду вам будет сказано? Уж поучите, сделайте милость!
— Умолкни! — рявкнул тот баском, но дал петуха, а от того разозлился еще сильнее. — Тайриль, проверь, клеймо на месте?
Я сдержала желание зажмуриться покрепче, потому что седоусый Тайриль подошел к Серебряному, протянул руку и…
И спокойно поворошил его гриву. А еще — тут я едва не протерла глаза — Серебряный вдруг принялся обнюхивать незнакомца, явно проверяя, не припас ли тот в карманах чего-нибудь вкусного! Хотя… почему я решила, что это незнакомец? Этот человек почти наверняка служил князю Даккору, а значит, конь его знал. Может, верхом сесть бы не дозволил, но и руку откусывать не спешил!
— Нет, господин, — сказал Тайриль, оглядев Серебряного, — клейма нет. Если б свели, след бы остался, но его сроду не было, я-то не ошибусь.
Меня прошиб холодный пот: он ведь врал! Врал своему командиру, потому что не мог не увидеть княжеского клейма: так-то оно на шее под самой гривой, именно там, где Тайриль ее разбирал… и прикрыл отметину понадежнее — даже замазанную, ее все равно можно было рассмотреть при желании.
— Не тот жеребец, хоть стати и похожи, — добавил он. — Тот лютый был, а этот глядите, как ластится, хоть сроду меня не видел! Да и масть не та. Издалека похоже, а так… просто седина проглядывает, достопочтенный торговец верно сказал. И зубы… Этот конь если не мне, так вам уж точно ровесник!
— Ясно… — процедил командир. — Что ж, трогаемся!
— А кого все же ищете-то, господин? — спросил Чарим. — Конокрада иль душегубца какого? Конь-то при чем?
— Не твое дело, — отрезал тот и махнул остальным рукой, мол, поторапливайтесь. — Тайриль! Вернись к обители и прикажи всыпать горячих этому бродяге, чтобы впредь думал, прежде чем лгать княжеским людям!
— Будет сделано, господин, — кивнул тот. — Нагоню вас возле брода, если особенно торопиться не станете, я короткую дорогу знаю.
Отряд умчался, а Вител сказал не без намека:
— Суровый у вас командир, господин, даром что молодой!
— Да уж…
— А что это вы обратно в обитель не торопитесь, раз приказ дан?
— А ты думаешь, почтенный, тот бродяга меня там дожидается? — усмехнулся Тайриль и сел в седло. — Проеду с вами немного, срежу через перелесок, как раз к броду и выберусь, а потом отряд нагоню, если они меня опередят.
— Хитро! — ухмыльнулся Чарим. — Скажите, господин хороший, так кого ж все-таки ищут? Впрямь конокрада?
— Если бы… — Тот поглубже натянул шапку. И то, ветер был холодный. — Конь очень уж приметный. Я сразу сказал: беглец его продаст при первой же возможности! Похоже, так и вышло.
— Так говорю, я его купил честь по чести, — кивнул Чарим, — у того мужичка на ярманке. А откуда он его взял, не расспрашивал. Может, тоже купил, может, украл или нашел, какое мое дело? Везет — и ладно!
— Да-да, я помню, за недорого взял, — усмехнулся Тайриль.
— Господин, а почему вы командира-то обманули? — не выдержала я.
— Чего-чего? — нахмурился он. — Ты говори, юнец, да не заговаривайся!
— А что я не так сказал?! Вы коня узнали, и он вас признал, я будто не видел, как он по вашим карманам полез! А я помню, как дядя Чарим с ним намаялся, совладать не мог, до того злой этот жеребец… И кусается хуже собаки…
— Но совладал все же, — хмыкнул Чарим, — и не таких объезжали. Но и правда, господин, что-то вы темните… Наше дело, конечно, сторона, но так любопытно же, что приключилось!
— Беда приключилась.
— Если вы про голод, так мы уже знаем. И про то, что летошний урожай пылью рассыпался… хотя, может, набрехал тот странник?
— Нет. Правду сказал. И нам все-таки не соврал, — вздохнул Тайриль и опустил голову, уставившись на лошадиную холку. — Сказал, видел коня, по приметам похож на того, которого ищут. Не ошибся. Но, почтенные, дело такое… странное.
— Господин, так мы за перевал уходим, вряд ли еще свидимся, — серьезно сказал Вител. — Уж расскажите, сделайте милость! Болтать мы не приучены, да и… вовсе думали на будущий год в другие края податься. А если тут что-то неладно, точно двинемся куда подальше…
— Ладно… Если вы с этим бродягой говорили, то он наверняка вам сказал, что у князя невеста пропала.
— Чего?! — вытаращился на него Чарим, на этот раз непритворно. — Он только болтал, мол, все напасти из-за того, что князь возжелал горную ведьму в жены, а у самого уже невеста имелась, воспитанница его отца, так вроде.
— Да. Она и пропала.
— Точно, ведьминых рук дело! — довольно пробасил Бурин.
