Ник продолжил:
– Мари спасла мне жизнь. Я чуть не умер от раны. Она нашла и исцелила меня, а теперь я снова ее ищу: мне нужна ее помощь, чтобы вылечить моего кузена О’Брайена. Помнишь О’Брайена? Он был в ту ночь, когда тебя забрали.
Дженна покачала головой, но Ник не понял, почему: то ли от недоверия, то ли от того, что в самом деле не помнила О’Брайена. Он заговорил быстрее:
– Я почти неделю провел в норе Мари с Зорой. Конечно, они завязали мне глаза, не позволив увидеть, где живут. Я надеялся, что ты подведешь меня настолько близко к норе, чтобы одна из них снова меня нашла. – Ник предусмотрительно не упомянул Ригеля. Мари явно вела необычную, скрытную жизнь, и Ник, зная, что Ригель стал недавним дополнением к этой жизни, не был уверен, знали ли о его существовании Землеступы. – А потом я собирался обменять твою жизнь на жизнь моего кузена.
Дженна снова покачала головой.
– Ты сказал Мари и
– Ага. Однако Зора мне не очень понравилась, – признался Ник.
– Бессмыслица какая-то, – проговорила Дженна. – А как же… – И тут губы девушки вытянулись в белую линию, и она замолчала.
– Ты хотела спросить, а как же мать Мари, Леда?
Бледное лицо Дженны порозовело от удивления.
– От… откуда ты знаешь ее имя?
– Я же сказал тебе: Мари исцелила меня, и я жил в ее норе. – Он помолчал, а потом еле слышно добавил. – Леда умерла.
Из глаза девушки потекли слезы, чертя белые полоски по грязным щекам.
– Нет, – прошептала она прерывающимся голосом. – Леда не могла умереть.
– Мне жаль. Очень жаль.
Дженна склонила голову и зарыдала. Ник беспомощно наблюдал, пока не решился робко протянуть руку и слегка похлопать девушку по спине. Когда рыдания оборвались слабой икотой и Дженна вытерла лицо подолом рубашки, Ник снова предложил ей бурдюк. И хоть у нее и дрожали руки, она взяла его и от души отхлебнула.
– Дженна, ты мне поможешь? – спросил он.
Она посмотрела на него опухшими красными глазами.
– Никто не должен знать, где живет Мари.
– Я никому не скажу. Даю слово.
Дженна покачала головой.
– Нет. Ты не понял. Я и сама не уверена, где она живет.
Ник провел рукой по волосам:
– Сможешь подвести меня как можно ближе?
Дженна повела плечами:
– Может быть.
– Обещаю, что не попытаюсь обмануть тебя или Мари. А как тебе такой вариант… ты подведешь меня настолько близко к ее норе, насколько можешь, чтобы чувствовать себя спокойно, а потом мы подождем и посмотрим, найдет ли она меня. Если найдет, то сможет выбрать.
– Выбрать?
– Да. Она сможет выбрать, помогать мне или нет, – пояснил Ник.
– Но ты же сказал, что обменяешь мою жизнь на жизнь своего кузена. И если Мари откажется…
– Если Мари откажется, ты останешься на свободе, – оборвал ее Ник. – Ты в любом случае не вернешься на Фермерский остров.
– Почему? Зачем ты это делаешь? Ты не освободил меня той ночью. Почему же хочешь освободить сейчас?
– Теперь все по-другому. – И, слабо улыбнувшись, он добавил: – Кроме того, я знаю Мари и верю, что она примет верное решение.
Дженна так надолго на него уставилась, что Ник потерял надежду услышать ответ. Но только он начал придумывать, что же еще сказать девушке, чтобы убедить помочь, как она просияла:
– Ты знаешь Мари! Я тебе помогу.
– Эй, я могу пойти проверить силки. Знаю, как ты это ненавидишь. К тому же я выспалась и… – Слова Мари утонули в широком зевке.
Зора фыркнула. Под глазами Мари залегли глубокие тени. Девушка была уверена, что она с неделю не спала нормально.
– Ага, вижу! Ненавижу ли я проверять силки на кроликов? Да. Но вы с Данитой провели почти всю ночь на ногах. – Зора взглянула на койку. – Она наконец-то заснула, и тебе бы тоже не мешало. Сегодня я займусь силками. А ты – завтра.
