Раздался знакомый звук, мобила поймала сеть. Дима привычным жестом набрал жену, краем глаза заметил, что половина собравшихся делала то же самое, даже те, кто сидел за пультами управления.
— Абонент вне зоны досягаемости, — сказал стандартный автоматический голос. Би-и-ип… би-и-ип… би-и-ип…
Степь, степь, степь до горизонта, гладкая как стол, пустая, голая, ни деревца, ни зверя, ни птицы. Пожухлая трава да жесткий стылый ветер в лицо. Отряд всадников плетется на север, к одинокому горному пику, торчащему из-за края земли…
— Степь да степь кругом… в той степи… — мычал вполголоса юноша с внешностью корейца, постоянно сплевывая и матерясь.
— Что ты там поешь? — обратился к нему едущий рядом мужчина постарше.
— Да вот вспомнилось… Надоело все, этот дурацкий поход…
— Сколько раз я тебя просил, — прервал молодого старший, — говори по-корейски.
— Отец, ты прекрасно знаешь, что я по-корейски не говорю! Если мать еще умела и могла с тобой пару слов сказать, то я уже нет, — вспылил молодой, — как и наши казахи не говорят по-русски. Так что какая разница! Или ты надеешься возродить великую корейскую культуру? Пак… Илья Семенович…
— Ты был Паком и останешься Паком! — парировал отец.
— Да не все ли равно? Пак или Иванов… Мне уже без разницы, как меня будут называть, у меня скоро зад до костей сотрется, а яйца как две большие мозоли…
— Потерпи, — отозвался старший кореец, — скоро наши поиски закончатся. Там и отдохнем.
— А что мы ищем?
— Байконур…
— На кой он нам сдался? — удивился молодой. — Ты думаешь, там чего осталось?
— Говорят, ракетное топливо круче кумыса.
— Особенно если это спирт, — заметил молодой. — Так ты же не пьешь кумыс?
— А еще оно горит, — задумчиво произнес старший кореец, — ракета снесет любой отряд дикарей с первого раза. Пока нас всего двадцать всадников, но со временем мы станем огромной армией…
— Что-то мне не верится… — проговорил молодой. — Скорее мы все здесь и останемся, в этой степи…
Всего несколько месяцев назад цветущая долина, прорезанная каналами, внезапно высохла, полноводная река превратилась в пересыхающий ручей, большие города — в груды развалин. Цепь оазисов и умирающие деревья по всей долине — вот и все, что осталось… Двухмиллионное население испарилось неведомо куда, сохранилось всего несколько тысяч человек. Люди собрались поближе к воде, стараясь спасти урожай. Первоначальный шок от катастрофы рассеялся, кто-то ушел, кто-то погиб, кто-то начал налаживать новую жизнь. Старший Пак организовал строительство запруд с нижнего течения по старому руслу, чтобы удерживать воду и со временем объединить цепь оазисов в полосу обрабатываемых земель и, возможно, восстановить ирригационную систему. Сады и поля было уже не спасти, но можно было попробовать хотя бы сохранить плодородную почву. У людей появилась надежда, что все наладится… Но внезапно все закончилось. Пару месяцев назад с юга, с афганских гор хлынула необузданная орда. Всадники с копьями, луками и саблями в первом же сражении уничтожили большую часть отряда самообороны, который попытался организовать Пак. Жители долины были обречены. Кореец ничего не мог для них сделать, и остатки его отряда, захватив несколько лошадей, вынуждены были бежать на север, в дикую степь…
Попытки найти в степи хоть какие-то следы цивилизации ни к чему не привели. На месте бывших больших поселений или не было ничего, или лежали занесенные песками руины. Группы людей, оставшихся на развалинах, цеплялись за свои огороды с отчаянием утопающих, хотя уже было понятно, что надо срочно переходить к кочевому скотоводству. Постепенно у Ильи Семеновича, чья семья перебралась в Среднюю Азию после Второй мировой, созрел план по созданию армии и захвату территорий, что, по его мнению, могло собрать вместе большое количество людей и начать восстановление государства. Правда, миф об империи Тамерлана, жившей в основном за счет набегов на слабых соседей, не мог стать примером для подражания. Одним кочевым войском государство не построишь. Или оно быстро развалится, как любое потребляющее, а значит, нежизнеспособное образование. Необходимы были крепости, развитое производство, сильное сельское хозяйство, многочисленное мирное население, которое могло прокормить и поддержать армию. Легенды о высокоорганизованных кочевниках, которые бродили по степям со своими семьями, стадами и многочисленными рабами и походя захватывали сильно укрепленные города, казались не больше чем сказками. Да и зачем скотоводу рабы? Другое дело, создать мощный, стабильный тыл и быстрой кавалерийской армией контролировать территории, до которых можно дотянуться. Но для того, чтобы возродить и построить Сердце Империи быстро, нужны были утраченные технологии. И тут удача слегка улыбнулась… Если не сказать ухмыльнулась…
