подкладывали молодых девушек, финнам требовалась свежая кровь. – Чем с ними торговать? Лесом если и железом… Женихами еще.
– Не знаю, придем в Замок, там все выяснится. Отдыхай давай, если погода не испортится, завтра уже будем на месте. Пока разгрузимся, пока решат, куда дальше пойдем. Глядишь, еще раз вас подкинем по назначению…
Замок похорошел. Башня обзавелась конусообразной крышей, продолжая служить самым высоким на изученном пока пространстве карты маяком. Деревянные стены, образованные двойным частоколом, с земляной и каменной забутовкой, начали и снаружи обкладывать камнем, но, поскольку внешней угрозы вроде не намечалось, работы, как водится, шли медленно и долго, растянувшись на многие годы. Небольшая бригада строителей не успевала перерабатывать подвозимые с карьера гранитные блоки, и каменная гора на берегу пролива напротив замка постепенно расползалась вширь, занимая все большую часть побережья. Но с другой стороны, это было и хорошо, так как город начал застраиваться каменными домами, используя тот же гранит. Город тоже понемногу разрастался, скоро мыс перед замком будет полностью застроен. На вершинах холмов торчали ветряные мельницы. Кузница на старинном бастионе выросла в обширные мастерские. Городские архитекторы четко выдерживали старый уличный план, не давая строить новые дома где попало. Основную часть новодела возвели на старых, откопанных и восстановленных фундаментах. По сравнению с былым великолепием и кирпичными громадами почти полностью деревянный и малоэтажный городок смотрелся бы блекло, но люди еще помнили, каким шоком стал для них заросший лесом берег на месте, где раньше стоял город…
Сойдя на сушу, Санька отпустил группу, и небольшой отряд радостно устремился к стоявшему в отдалении крупному строению, служившему для дальней разведки и центром общения, и общежитием, и столовой, и, если надо, казармой. Сам Санька направился в штаб разведки, где сдал отчет и новые карты, коротко рассказал о походе, взял пачку чистой бумаги, желтоватые плотные листы, изготавливаемые на Базе Байкеров, пузырек чернил и несколько металлических перьев, писать гусиными он так и не научился. Дежурный офицер порадовался возвращению группы, но все в городе были заняты прибывшим посольством, и Санька получил несколько дней для отдыха.
Дома, а центр дальней разведки для многих уже стал родным домом, уже накрывался вкусный стол. Все, кто оказался на месте, собирались, встречая вернувшихся. Для большинства жителей города эти бывшие скауты-переростки, продолжающие бегать по лесам и не нашедшие себе более достойного занятия, были малоинтересны, если только они не отыскивали чего-нибудь ценного или нужного для колонии. Но в своей компании они все были героями сегодня. Группы пока еще редко уходили так далеко и так надолго.
– А что сразу-то не вернулись? – спросил кто-то за столом. – И где Алина с Серегой?
– Да долгая история, – отозвался Санька. – Ленка ногу подвернула. Вот ее и спросите. А Алю пришлось с мужем оставить у финнов, куда ей с маленьким ребенком идти. К осени, может, привезем.
– Лен, рассказывай, что там было, – начали теребить подружку соседки.
Лена, вернувшаяся из похода в интересном положении, краснела, обнимая руками свой большой живот, но понемногу разговорилась:
– Это я виновата. Мы уже дошли до последней намеченной точки и собирались возвращаться. Осень уже, заморозки по утрам. Мы и так далеко забрались. Я утром пошла до кустиков и вдруг увидела пачку сигаретную, почти новую, она на ветке висела. Я испугалась, побежала, и нога между камней попала, подвернула. Очень больно было. Я кричать начала…
– А чего испугалась-то?
– Сама не знаю, показалось, может, люди рядом, а места глухие… Так я упала и ору. Парни подбежали, меня подняли, а я идти не могу. А нам полста километров лесом до пролива… Пару дней решили переждать, а потом метель началась, все снегом завалило, так неожиданно. Мы в палатке чуть не замерзли. Ну и подумали, что, может, на байдарках вокруг острова обойдем, пока море льдом не закрыло…
– Только зря мы на это рассчитывали, – продолжил рассказ Василий, разведчик-новичок, для которого это был первый поход, оказавшийся таким долгим и трудным. – Пока Ленка в палатке сидела, мы по холмам вокруг побегали. Остров огромный просто… Мы его поперек прошли, похоже, в самом узком месте. Мы когда по ранней весне его с западной стороны все же обошли, там крюк в сто с лишним верст. А в другую сторону пока даже и не ясно. Мы тогда и не знали, как дальше быть. Тащить Ленку на руках по снегу… проще было ее съесть на месте.
Все дружно засмеялись. Шутки о каннибализме среди разведчиков были главной пугалкой у молодых мам, отговаривающих своих подросших чад от побега в скауты или, прости господи, в дальнюю разведку… Еще курьером подработать можно, но потом надо дом поднимать, семье помогать, огород опять-таки, осенью картошку копать, коноплю да лен собирать, зимой ткать или канаты-веревки вязать… В крестьянских, да и в городских хозяйствах работы всегда хватало. А эти… Только и умеют, что по лесам бегать да девкам животы надувать.
– Ну, так тут мы опять про эту сигаретную пачку и вспомнили, – продолжал Василий. – Свежая она была. А вокруг никого. Тогда Саша и предложил через пролив дальше на север идти, пока совсем не застыло все. Мы остров на севере еле разглядели, но он там точно был. Собрали байдарки и поплыли, холодно было, но зато море спокойное, стылое. И мы нашли этот остров, а на нем зимовье. Строили его прочно и знающие люди. Дом деревянный, бревенчатый, наполовину в землю вкопанный, крыша слоем земли засыпана. Внутри печка сложена, небольшая, правда, но грела хорошо. Лес там рядом рубили, видно было, что пеньки торчат. Внутри несколько банок жестяных, там крупы немного, макароны, спички, сигареты. Может, хозяева и не думали возвращаться, но о будущих гостях позаботились. Там мы и остались. Зайцев били, птицу, рыбу ловили. Так зима и прошла. Когда уходили, тоже оставили, что смогли, крючки рыболовные, леску, арбалет… Рыбу вяленую, может, не испортится. Мясо сушеное. Да, мы же записку нашли. Рыбаки это были с
