И буря та продолжалась недолго. Мастер Аксель резко оборвал свою игру, шумно выдохнул, встряхнул утомленными руками. И в наступившей тишине с хрустом размял шею.
Серая масса тумана, теряя однородность, снова расползалась отдельными полосами.
Аксель медлил опускать голову к карте, он устало улыбался, явно предвкушая увидеть на ней какие-то положительные изменения.
А когда все-таки опустил, то вздрогнул и изменился в лице.
Над Золотым Рогом не стало светлее.
И если б только это!..
Над графством Утренней Звезды, где еще пару минут тому назад было умиротворяюще бело, теперь расплывалось отвратительно шевелящееся густо-серое пятно.
– Что за?.. – выдохнул Аксель и тут же осекся. Прищурился.
Тонкая, словно черный волосок, извилистая полоска тянулась от Золотого Рога к Утренней Звезде. Это могло означать только одно: то, что вскоре случится в сердце Арвендейла, отзовется в графстве большой бедой.
Он быстро вскинул голову к куполу, пошевелил губами.
– Когда же? Когда?..
– Очень скоро, – ответили ему переплетения серебряных жилок, по которым скользили бусины звезд. – Завтра… Послезавтра…
– Но что? Что?!
Если примерный ответ на вопрос: «когда?» мастер Аксель получить мог, то ответ на вопрос: «что именно случится?» – был для него неподъемен. Как, впрочем, и для любого человека. Ибо всякий человек – все-таки не более чем человек. И будущее – и далекое, и близкое – никогда не станет для людей открытой книгой.
Аксель выругался. Но тут же спохватился, прихлопнул ладонью губы и произнес формулу обращения к Сестрам-помощницам. Быть может, они снизойдут к нему, дадут какой-нибудь знак, хоть как-то проясняющий волю Космоса?
Произнесенное осталось пустым звуком – магической силы для того, чтобы наполнить формулу энергией, у Акселя не оказалось. Он схватился за пузырек с маной, но там осталось лишь несколько капель.
Мастер Аксель выцедил последние капли, поднял плащ, вытер им мокрое лицо. Маг-ученый был удручен и напуган. Чересчур стремительно Тьма над Арвендейлом набирала могущество. Слишком уж быстро сдавал свои позиции Свет.
Мимолетным движением брови мастер Аксель заставил все призрачное сооружение, светящееся, кружащееся, переливающееся, застыть и поблекнуть. Затем, уже отворачиваясь от него, Аксель невнимательно махнул рукой. Раздался тонкий звон.
Ладонь мага разбила созданный им мираж на тысячи невесомых осколков, которые растворились в подсвеченной звездами полутьме, не долетев до поверхности крыши.
Мастер Аксель ойкнул спустя секунду после того, как почувствовал укол боли. Потому что мозг не сразу поверил телу, что осколки иллюзии способны причинить какой-либо урон живой и настоящей плоти.
Он поднес к глазам ладонь, на тыльной стороне которой – под указательным пальцем – алел ровный аккуратный порез.
– Да что же такое происходит? – изумленно вопросил ночное небо мастер Аксель. – Как это понимать?
И вдруг странное чувство, новое – и очень неприятное в своей новизне – чувство охватило его.
Он привык чувствовать себя участником Великой Игры. Ну, конечно, не полноценным Игроком. Не тем, кто переставляет фигурки на доске мира. Но тем, кто может повлиять на ход событий. Тем, кто стоит немного в стороне от Игровой Доски, тем, кто немного над ней. Тем, кому понятны и даже в какой-то – не в полной, само собой, – степени подвластны безвольные фигурки, слепыми рыбами плывущие по течению потоков, направляемых Космосом. Их много, этих фигурок, они заменимы, уязвимы и беззащитны. Когда в них отпадает необходимость, их просто сметают с доски… А он, мастер Аксель, конечно, совсем другое дело…
Или нет?
Аксель посмотрел на кровоточащий порез, слизнул алую каплю, натужно сглотнул соленую слюну.
Быть может, это и есть знак, которого он сейчас так жаждал от высших сил?
На порезе проступила еще одна кровяная капля, скатилась на ладонь, оставив за собой красную дорожку.
Глава 2
Вблизи прибрежные валуны выглядели еще внушительней. Весь берег представлял собою сплошную стену, высоченную, неприступную. Словно дикой
