– Хватит! – Рашук отобрал у меня и ложку, и банку, в которую уже натекло довольно много воды, завернул кран и набросил мне на плечи банное полотенце. – В спальню вали, страдалица. Ко мне тут сейчас ребятушки подъедут, компьютер устанавливать, нечего им на твою зареванную светлость любоваться.
– К-какой компьютер? – зубы стучали уже от холода.
Я обхватила себя за плечи и попыталась подняться. Ванна была крошечная и скользкая, мне никак не удавалось принять устойчивое положение.
– Мощный, – Рашук схватил меня под мышки и без усилий перетащил на пол. – Если тебя так от какого-то постороннего маньяка разобрало, представляю, что будет, когда ты Баринова порешишь. Или ты уже передумала?
– Нет, – я шмыгнула носом. – Я его убью. Что у тебя под халатом?
Мальчишка хихикнул:
– Звучит двусмысленно, – и распахнул одеяние.
Под халатом обнаружились мои сегодняшние покупки, упаковочные пакеты которых выглядели неприглядно после всего, что им пришлось пережить, но содержимое их все так же радовало душу.
– Наряжаться потом будешь, – Рашук подтолкнул меня к выходу. – Правда, спать иди. Я тебя разбужу, и такси сам вызову. Не опоздаешь ты к своему покупателю.
Ноги были ватными, тело не слушалось, отвернувшись от мальчишки, я приподняла край полотенца – порез на бедре уже затянулся. Молодцы, девочки. Отправляясь в спальню, банку с медом я прихватила с собой. Пока я буду снимать стресс дремой, браслеты успеют полакомиться. Они заслужили.
Рашук уже с кем-то говорил по мобильному. Хотя почему с кем-то? Он говорил со своим капитаном.
– Да, капитан. Это точно не наш объект, обычный местный сумасшедший. Я свою змейку на нем тестировал. Слаба. Ага, нет в обитаемых мирах женщины, похожей на нашу Хиону. Да нет, смысла не вижу. С сердцем у нее беда, медики местные так говорят, что ей жить осталось четырнадцать дней. Слышишь, Тайка, наш капитан привет тебе передает.
– И ты ему передай, чтобы шел к черту, – прокричала я и хлопнула дверью спальни.
То, что инопланетные охотники обсуждают меня как забавную местную зверюшку, было очень обидно. И еще накатила жалость к себе, ведь моя месть и моя смерть – пафосные знаковые события, а сплетни их нивелируют, унижая меня.
Опустив браслеты, все четыре, в банку с медом, я бросила полотенце на спинку стула и юркнула в постель. Спать днем было непривычно, но я очень старалась. Отодвинув все неприятные мысли, я расслабилась, закрыла глаза, зевнула, будто пытаясь приманить дрему.
– Ты не умеешь убивать, – знакомый шепот не спрашивал, он утверждал.
– Тебя смогу, – бормотала я, переворачиваясь на бок и натягивая на голову простыню.
Он забрался под тонкий лен. Кажется, с последней нашей встречи его астральная проекция несколько уплотнилась, потому что матрас даже слегка прогнулся под его тяжестью.
– Расскажи как, – дразнясь, он провел губами по моей щеке.
– Пересплю с тобой, – сообщила я, подумав. – Рашук говорит, что близость со стальной змейкой ни один мужчина не переживает.
Он хмыкнул, но продолжил ласку.
– Конечно, мне придется зажмуриться в процессе, твой вид не располагает к страсти, – я говорила рассудочно, пытаясь не подпускать в голос сладкую дрожь.
Пусть обидится и уйдет, мне ни до него, ни до его прикосновений, вообще ни до чего дела нет. Внутри – тьма и безумие, мне нужно побыть одной, загнать их как можно глубже.
– Пожалуйста…
– Тссс… – его руки скользнули мне на спину. – Отважная маленькая змейка, позволь мне… помочь.
Это он так себе представляет помощь?
– Ты не умрешь от этого? – тихонько всхлипнула я.
– Мое тело за много километров, ты для него безопасна.
И я сдалась. Потому что для меня сейчас был, наверное, последний шанс это ощутить, потому что этот призрачный мужчина – единственный, кто хотел меня не потому, что я излучала какие-то вибрации или феромоны, а потому… Честно говоря, почему именно он хотел меня, меня волновало мало.
И все случилось. Наверное, скорее всего, это не было близостью в полном смысле этого слова. Это было… странно и чудесно. Это было громко, но и на это мне было наплевать. А еще это было почему-то правильно. Острое и пряное наслаждение разогнало мою внутреннюю тьму.
– Я тоже хочу сделать тебе хорошо, – жалобно проговорила я, засыпая.
– У тебя будет такая возможность, моя медовая малышка.
Рашук разбудил меня в шестнадцать ноль ноль, погнал в душ, заставил съесть огромный бутерброд с сыром и выпить чашку чая с медом, то есть кружку меда, чуть разбавленного ароматным кипятком. Браслеты, которых стало уже шесть, я догадалась надеть сама.
