Ужас на поле для гольфа. Приключения Жюля де Грандена

шину. Я… я думаю, на дороге было разбито стекло, потому что и моя обувь оказалась порезанной. Я увидела свет в доме и пришла просить о помощи. Старик – о, я думала, что он такой хороший и добрый! – впустил меня и сказал, что он как раз в одиночестве собирался поужинать, и пригласил меня присоединиться к нему. Я съела немного… немного… о, я не помню, что это было… А потом – он помог мне приподняться в кровати, поставил передо мной зеркало и сказал: это твое лицо в зеркале! О, пожалуйста, пожалуйста, скажите мне – это был ужасный трюк, разыгранный со мной? Я же не отвратительна, да?

– Morbleu! Что все это значит? – тихо пробормотал де Гранден, теребя кончики усов, а девушке ответил: – Ну, конечно нет. Вы походите на цветок, мадемуазель. На маленький цветок, танцующий на ветру. Вы…

– А мои глаза, они не… они не… – она прервала его всхлипами, – пожалуйста, скажите мне, что они не…

– Mais non, ma chere, – уверял он ее, – ваши глаза как pervenche [80], отражающие весеннее небо. Они…

– Дайте… дайте мне посмотреться в зеркало, пожалуйста, – тревожно прошептала она. – Я хотела бы лично убедиться, что вы… о, мне плохо…

Она откинулась на подушки; ее ресницы милосердно скрыли изуродованные глаза и вернули лицу спокойствие красоты.

– Cordieu! – выдохнул де Гранден. – Догадка про хлорал не принесла пользы Жюлю де Грандену, друг мой Троубридж. Я скорее пойду на дыбу, чем покажу этому несчастному ребенку ее отражение в зеркале!

– Но что все это значит? – спросил я. – Она говорит, что приехала сюда и…

– И остальное остается нам только узнать, я полагаю, – спокойно ответил он. – Ну, мы теряем время, а терять время означает быть пойманными, друг мой.

Де Гранден проследовал в холл в поисках двери, ведущей в кабинет хозяина дома, но внезапно остановился на верхней лестничной площадке.

– Посмотрите-ка, друг мой Троубридж, – сказал он, указывая своим тщательно отполированным указательным пальцем на пару кнопок, белую и черную, закрепленных на стенной панели. – Если я не ошибаюсь, а я не думаю, что ошибаюсь, здесь у нас ключ к ситуации – или, по крайней мере, к парадной двери.

Он энергично нажал на белую кнопку и подбежал к изгибу лестницы, чтобы проверить результат. Конечно же, тяжелая дверь распахнулась на бронзовых петлях, пропустив ветер и дождь в нижний зал.

– Pardieu, – возгласил он, – вот и наш «сезам, откройся». Давайте посмотрим, обладаем ли мы тайной «сезам, закройся». Нажмите на черную кнопку, друг мой Троубридж, а я посмотрю.

Я выполнил его указания, и восхищенное восклицание де Грандена оповестило меня, что дверь закрылась.

– Теперь что? – спросил я, возвратившись.

– Гм, – он в задумчивости потянул сначала за один, потом за другой кончик усиков. – Друг мой Троубридж, дом обладает многими достопримечательностями, но я полагаю, было бы хорошо, если бы мы вышли, чтобы понаблюдать за тем, что делает наш друг, le vieillard horrible.[81] Мне не нравится, что тот, кто показывает молодым девушкам их изуродованные лица в зеркалах, теперь рядом с нашим автомобилем.

Мы влезли в наши плащи, открыли дверь, подложив под нее скомканную бумагу, чтобы она не закрылась, и поспешили в бурю.

Покинув подъезд, мы увидели сияющий сквозь завесу дождя свет – это мой автомобиль съезжал налево с дороги.

– Parbleu, да он вор! – возмущенно воскликнул де Гранден. – Hola, мсье! – Он побежал вперед, расставив руки как семафоры. – Что такое вы творите с нашим moteur?[82]

Буря отбросила его слова в сторону, но маленькому французу помешать было невозможно.

– Pardieu, – выдохнул он, наклоняясь под порывом ветра. – Я остановлю негодяя, если он, nom d’un coq, сделает это!

Пока он кричал, старик выпрыгнул из автомобиля, катящегося с крутой набережной в заболоченное грязное озеро.

Мгновение вандал любовался своей работой, а затем дико расхохотался – злобнее, чем если бы богохульничал.

– Parbleu, грабитель, apache![83] Скоро ты засмеешься по-другому! – пообещал де Гранден и побежал к старику.

Но тот, казалось, забыл о нашем присутствии. Все еще хохоча, он повернулся к дому, но резко остановился – внезапно сильный порыв ветра пошатнул деревья вдоль шоссе. Огромный сук отломило от дерева и бросило наземь.

Старик, быть может, мог бы избежать падения метеорита. Но, как стрела из лука божественного правосудия, огромный сук придавил его тщедушное тело к земле, словно грубый башмак рабочего – червяка.

– Вот так, друг мой Троубридж, – как на суде заключил де Гранден, – и заканчивают злодеи, крадущие чужие автомобили!

Мы сняли тяжелую ветвь и перевернули старика на спину. Наша с де Гранденом экспертиза «на скорую руку» подтвердила: у него был