Время тянулось невероятно долго, но электронные часы, не знающие, что такое волнение и нервы, уверенно утверждали, что прошло всего несколько минут. Затем боковые экраны одновременно вспыхнули: видимо, в помещении, в котором находился наш корабль, загорелся свет. Тин-Рок пробурчал нечто неразборчивое, но явно недовольное: видимо, такой резкий перепад стал для него перебором, даже несмотря на солнечные очки.
— Уважаемые господа и дамы! — с сильным акцентом произнес голос, лицезреть обладателя которого мы пока не могли.
— Шовинисты хреновы, — пробурчала Гайка, реагируя на нестандартный порядок слов в обращении.
Меня не волновало, кого говоривший уважал сильнее — господ или дам. Беспокоил скорее сам факт, что обращался он, вне всякого сомнения, к нам, экипажу корабля класса Т-327. Вряд ли пассажиры похитившего нас звездолета беседовали друг с другом по-новоземски.
— Будьте любезны оставаться на своих местах. Вам не о чем беспокоиться. Мы хотим задать несколько вопросов. Вам ничто не угрожает, если вы первыми не проявите агрессию. — Рэй повертел в руках свой бластер, будто прикидывая: видит ли это оружие говорящий или же просто основывается на логических предположениях. — Поэтому мы взываем к вашему благоразумию. Вероятно, вы предпочтете вести беседу на своей территории. Поэтому мы просим вас разблокировать двери.
— С кем мы имеем дело? — громко спросил Рэй, не спеша прятать бластер в кобуру. — Этот корабль — ваш корабль — принадлежит манкорианцам?
— Совершенно верно, — вежливо ответил голос.
— Стало быть, сейчас сюда войдут освеномы?
— Именно так.
— Сколько?
Рэй говорил таким тоном, будто узнавал цену на помидоры и готовился торговаться.
Последовало озадаченное молчание, затем мы все-таки получили ответ:
— Одиннадцать.
— Мне не нравится это число. Нас только девятеро, и не все вооружены.
— Ваше предложение? — спросил голос после короткой паузы.
— Пять манкорианцев с вашей стороны, и все они должны быть безоружны.
Не видя собеседника, Рэй говорил, глядя на передний экран и задрав голову вверх.
— Это невозможно, — возмутился переговорщик.
Неожиданно его прервал другой голос, звучавший намного тише, причем на чужом языке.
— Предлагаем компромисс, — с прежней громкостью объявил первый. — Нас будет девятеро, так же, как и вас. Делегация будет включать вооруженную охрану. Мы обязуемся не применять оружие, если в этом не возникнет крайней необходимости, и надеемся, что вы дадите нам такое же обещание.
— К сожалению, мне это мало о чем говорит. — Рэй покачал головой. — Мы недостаточно знакомы с культурой Манкора и плохо представляем себе, что именно вы можете счесть крайней необходимостью в сложившихся обстоятельствах.
Вновь еле слышное перешептывание, словно манкорианцы совместно вырабатывали дальнейшую тактику. Или же кто-то один отдавал распоряжения остальным.
— Мы будем действовать в соответствии с общепринятым этическим кодексом межпланетных контактов, — известили нас затем. — Но полностью пренебречь мерами безопасности не можем. С вами будет говорить очень важная персона.
Последняя фраза заставила брови полезть на лоб не у меня одной. Переглянувшись с Брэном, со мной и с Аркадайосом, Рэй наконец принял решение.
— Хорошо, — объявил он. — Девять членов нашего экипажа и девять — вашего. Обязуемся не использовать оружие без крайней необходимости, но оставляем за собой право любым способом защищать собственные жизни. Входите медленно и по одному. Мы находимся в командном отсеке. Это второй этаж, наверх поднимает лифтовая платформа. Ждем. — Разблокировать двери!
Мы сосредоточились возле панели управления. Пришлось немного потесниться, и сидячих мест хватало не на всех, зато так мы были увереннее в себе, физически ощущая поддержку друг друга. Вскоре в отсек стали один за другим заходить освеномы. В первых несложно было определить охранников: они были вооружены, хотя, соблюдая условия договоренности, не держали нас на прицеле и быстро рассредоточились вдоль ближайшей к дверям стены. Их было шестеро. Наиболее колоритный манкорианец вошел седьмым. Он двигался неспешно, величаво, я бы даже сказала царственно. Его грудь и живот обхватывал весьма своеобразный по нашим меркам пояс — широкий, жесткий, зигзагообразный. Красный цвет чередовался на нем с желтым, и я вдруг сообразила, что именно такой была расцветка манкорианского корабля. Возможно, это были государственные или даже общепланетарные цвета, а может быть, цвета герба определенной фамилии. Освеном шагал, высоко держа голову, и мне подумалось, что даже кольцо его глаз выглядит как царственный венец.
Следом за ним, держась на почтительном расстоянии, вошли еще двое. Как вскоре выяснилось, один из них был переводчиком — тем самым, который
