— Ради сиюминутной выгоды, ради нелепой мести или пустых идей. Предатели, которые продаются за деньги, или просто дураки, которые вредят по глупости. Их всех надлежит изыскать, отловить и раздавить.
— А зачем вам я? — спросила настороженно. — Вы подозреваете, что…
— Нет, дитя, что вы, — отмахнулся он. — Я пришел ровно затем, о чем сказал в самом начале: желал лично взглянуть на девушку, так запавшую в душу моему дорогому другу и давнему соратнику. Пойдемте, не стоит дольше отнимать у вас время, которое вы могли бы и желали потратить с пользой.
Он поднялся — легко и плавно — и предложил мне руку. Как-то странно, запястьем, а не локтем, и было в этом жесте столько грации и изящества, сколько не имелось в иных благородных дамах целиком. Я неуверенно положила ладонь на предплечье мужчины и, кажется, поступила правильно, потому что мы неторопливо двинулись — в случае Даора скорее «поплыли» — к выходу.
Алый Хлыст оказался неожиданно высоким. Меньше Ива, но все равно заметно выше, чем я ожидала, пока он сидел. Почему-то казалось, что человек такого вида и поведения непременно должен быть маленького роста, да еще носить обувь на очень толстой подметке.
— Нравится ли вам во дворце, дитя? — осведомился Даор, пока мы неторопливо двигались по коридору.
— Здесь очень красиво, — осторожно похвалила я. — И уютно… в Верхнем дворце.
— Стало быть, Верхний вам больше по душе, чем Нижний?
— Наверное. Я не успела толком рассмотреть тот, другой, но здесь гораздо… — я замялась, подыскивая верное слово.
— Спокойней и тише, — помог собеседник. — А для вас, насколько я понимаю, важна учеба.
— Да, все верно, — кивнула я, не понимая, к чему он клонит.
— Тогда позвольте небольшую личную просьбу? Скоро начинаются торжества, посвященные объявлению наследника, на него приглашены все дети кесаря, и я хотел бы, чтобы вы тоже украсили несколько вечеров.
— Но меня предупреждали, что появляться в Нижнем дворце без сопровождения не стоит.
— Это справедливо и очень разумно, но вас почти наверняка попросит о компании Ив. Я хотел попросить, чтобы вы не отказывались.
Кажется, слова Райда вспомнились к месту и оказались правдивы, потому что я удостоилась-таки прямого взгляда Даора. Но не оценивающего или предостерегающего, острого, какого ожидала, а искристо-веселого, почти мальчишеского.
— Воистину, алмаз неграненый, — проговорил мужчина себе под нос. — Маленькая, хрупкая, но упорная и задиристая. Вот мы и пришли, дитя, прошу!
Свободной рукой он указал на дверь, к которой мы подошли, потом аккуратно высвободил предплечье из-под моей ладони и двинулся прочь, вежливо склонив напоследок голову и пожелав мне успехов в учебе.
Я провожала взглядом неожиданного собеседника до тех пор, пока он не скрылся за поворотом, а потом тяжело вздохнула и устало привалилась к стене. Этот короткий разговор ни о чем измотал сильнее, чем дорога с Железным регентом над облаками, чем весь путь от Далена до Вира. Больше всего мне хотелось сейчас упасть на кровать и накрыть голову подушкой, а еще лучше — вытряхнуть из памяти малейшие отголоски этой беседы.
Впрочем, не исключено, что я несправедлива и причиной усталости стало занятие с Иной. Хотя в это совсем не верилось…
Но какие они тут все-таки странные! А пресловутый лекарь душ определенно нужен не только Иву.
Я старательно припомнила весь разговор с Даором Алым Хлыстом и попыталась понять, не наговорила ли каких-то несусветных глупостей и не заработала ли новых проблем. По всему выходило, что проблемы появились еще до разговора, а сам он ничего не изменил. А мое неумение следить за языком, к счастью, ничего не испортило и не обидело этого человека, даже позабавило. Даор явно не имел столь болезненного самолюбия, как декатор Диз.
Но если увижу Райда, надо сказать ему спасибо, иначе я бы очень долго ломала голову о цели визита этого странного типа. Сейчас же все аккуратно сложилось: безопасность, внутренние враги и роль приманки. Одно только непонятно: о последней думал лишь Алый Хлыст, или и сам Ив предполагал подобное? Мог ли Райд угадать с самого начала?
От этой мысли на душе стало муторно. Получается, я все-таки ошибалась, и отношение Железного регента — обман?
Как я ни пыталась убедить себя в разумности подозрений, глубоко внутри все равно сидела твердая уверенность в искренности Ива. Скорее уж, он решил совместить приятное с полезным, но в это тоже верилось с трудом. Я готова была поклясться, что в момент, когда регент забирал меня из Далена, им двигали совсем другие чувства, и не верила в иное.
Не хотела верить, вот в чем главная беда.
Я не желала думать об Иве плохо. Наивно и глупо; как можно настолько безоглядно верить в совершенно постороннего человека? И главное — зачем? Может, это обыкновенная жалость? Или ответная благодарность за хорошее отношение?
Как бы мне сейчас помог отец! Даже не своей Искрой и даром, а хотя бы просто советом, участием. Он был довольно нелюдимым и резким человеком,
