должен был ответить. О чем там подумает император – бог весть, но явно никаких светлых мыслей его не посетит. Да и у европейских «журналистов» лица внезапно стали сложные до предела. О том, какая на просторах «Европ» начнется «охота на ведьм», даже и гадать не хотелось. Искать черных кошек в темной комнате само по себе – дело бестолковое, а уж если их там и вообще нет – пиши пропало. Тем интереснее будут результаты. Ведь масса людей под этот шумок пожелает свести счеты со своими конкурентами. Жестоко? Может быть. Но Куропаткин не переживал. Он прекрасно представлял себе эту публику, привыкшую считать Россию страной глупеньких Иванов, бухающих в обнимку с медведями поганую самогонку под истошный рев балалаек…
«Какие будут ваши доказательства» относительно происхождения Юми? Да вон – суфражистка от восторга чуть не в панталоны описалась. Глаза горят. Мозг, как полагал Алексей Николаевич, пылает. Он прямо представил, как такие дамы в считаные дни сделают Юми правильную биографию. Хрупкая девушка, которая выиграла войну! А любого, кто рискнет что-то там пищать, – затопчут и загрызут. И суфражистки – черт бы с ними. Жены и дочери тех же самых офицеров и промышленников, купцов и банкиров… они не все довольны своей участью. Культ Юми в текущей обстановке будет обеспечен! И тот факт, что она есть самая что ни на есть натуральная дочь Александра Петровича Давыдова, станет непреложным фактом. Ведь как говорил индейский вождь Сидящий Бык: правда – это то, во что верит большинство.
Часть 3
Valar morghulis![68]
Общаясь со специалистами, я понял одну вещь: ни хрена эти специалисты не рубят. Любое правило можно обойти, любой закон можно нарушить. Отныне я намерен нарушать их все, потому что отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.
Глава 1
8 июля 1904 года, Санкт-Петербург
– … таким образом, – продолжал излагать великий князь Николай Михайлович, – по всему выходит, что генерал Куропаткин сделал все, хоть и довольно бестолково, но нас смог выгородить. Дурень как есть. И зачем только мы с ним связались? Такое простое дело испортил! Из-за него мы потеряли столько людей, времени и денег! А главное – реальный шанс. Кошмар! Предлагаю сразу, как все это прекратится, отправить его на покой. На вечный покой.
– Господа, – подал голос посол Великобритании в России, – я слышал, вы передавали ему деньги?
– Именно! – воскликнул Николай Михайлович. – И это вместо того, чтобы получать!
– А сколько?
– Один миллион двести пятьдесят тысяч рублей. Они пошли на возмещение хищений, подкуп Витте, подкуп Алексеева…
– Вы уверены? – перебил его посол.
– Да. Уверен. Один миллион…
– Я не о том. Вы уверены в том, что он распорядился этими деньгами так, как вы предполагаете?
– Вам что-то известно? – подался вперед великий князь Владимир Александрович.
– На днях мне птичка в клюве принесла удивительную новость. Оказалось, что наш любимый Алексей Николаевич внезапно стал самым значимым вкладчиком Русско-китайского банка. Знаете, сколько там у него? – произнес посол и замолчал, наслаждаясь тем, как меняются лица великих князей.
– Не томи! – воскликнул Николай Михайлович.
– Три миллиона сто пятьдесят тысяч рублей[69].
– Сколько? – ошеломленно ахнули все присутствующие.
– Три миллиона сто пятьдесят тысяч рублей.
– Но… Откуда столько?
– Я могу только предполагать, – пожал плечами посол. – Он вымогал деньги не только у вас, но и шантажировал Запретный город. Сначала «помогая» нужным людям в Санкт-Петербурге понять, почему Китай не может выполнить свой союзнический долг и вступить в войну. Потом – обещая не передавать Юань Шикаю трофейное оружие. Цы Си откуда-то узнала о планах своего генерала и пыталась разрушить сердечное согласие Куропаткина и Юань Шикая, столь опасное для нее.
– Три миллиона сто пятьдесят тысяч рублей, – медленно произнес Николай Николаевич Младший. – А хищениями он не занимался?
– Насколько я знаю – нет, – охотно ответил посол. – Хотя что мы о нем теперь можем знать точно?
– Так нас обдурить… так обдурить… – покачал головой Николай Михайлович. – Да… Дела…
– Сэр, – обратился Владимир Александрович к послу, – а вам не удалось выяснить, какая сволочь все-таки убила моего сына?
– Я связался с японцами по своим каналам. И они клянутся, что никто таких приказов не отдавал. Они сами в шоке. Ведут расследование. Пытаются понять, кто виновен. Хотя, на мой взгляд, тут и так все понятно.
– Простите?
– А кому была выгодна смерть вашего сына? Да не просто так, а в тот самый день.
– Боже! Нет! Он не мог на это пойти!
– Почему нет? Срывать вам планы, а потом бессовестно вымогать деньги – мог, а приказать своим китайцам убить вашего сына не мог? Кстати, после
