они отдали свои жизни ради соплюхи Терри Смит.
Кто же она такая? Если бы она мелькала где-то в новостях, я вспомнила бы ее, но все, что было до концлагеря, воспринималось как черно-белые обрывки чужих воспоминаний.
Я всего лишь человек, пусть и могу больше, чем многие, но все равно приятно было думать, что мне удастся уничтожить Синдикат. Я смогу, да. Они создали меня, и я их уничтожу.
Месяц назад в Хорватии начались такие ливни, что подземелья частично затопили, и их обитатели вышли на поверхность. Мы с Жаном отсиживались на втором этаже брошенной библиотеки три дня. Делать было нечего, и я читала книги. Он поражался, что мне удавалось одолевать толстый роман за пару часов. Раньше и мне требовалось складывать буквы в слова, теперь же достаточно было глянуть на страницу, и все, что там написано, картинками мелькало в голове.
Мне попалась книга по психологии, где описывалось, какое человек нежное создание, и любое грубое слово может травмировать его и изувечить всю жизнь. Мама по попе пошлепала – травма. Завела нового мужа – опять травма.
Что же тогда мне говорить? Я ходячая травма, моя душа – сплошной шрам. Однако живу. Воюю. А что было бы, если б не началась война? Пошла бы в колледж, затем – в университет. Училась бы средне. Страдала, что не красавица. Я в деталях помнила свое лицо, когда представляла его, как в зеркало глядела.
Но ведь и не уродина! Если брови выщипать, так даже ничего. Волосы надо отрастить до пояса, как раньше было, тогда они улягутся.
Может, я ошибочно решила, что больше всего пользы от меня будет на фронте? Если не получится ничего с подполковником… Тьфу ты! Да что может получиться, дурында? Ты его интересуешь только как ценное существо неопределенного пола.
Так вот, если он выгонит из отряда, надо будет поступать куда-нибудь… На инженера, например. Конструировать новые машины убийства. Мне никогда не нравились механизмы, но они нужны Легиону. Или разрабатывала бы оружие. Или оборудование. У меня ведь память феноменальная, просто знаний совсем мало.
Я ведь – такой своеобразный суперкомпьютер! Да, так и сделаю. Выучусь и встречусь с ним через много лет…
И дался мне тот подполковник! Мужчин вокруг будет – море. Но почему-то от мысли об этом сделалось одиноко и сиротливо. Привязалась. Теперь мучиться буду.
Во двор вошла белая корова с квадратным колокольчиком, посмотрела в окно, замычала с упреком. Ее вымя распирало от молока. Я опустила ствол.
Кроме этой коровы, никого в окрестностях не было, лишь вдалеке бахали взрывы, и то все реже и реже. Интересно, почему тут нет всяких бичей, мародеров, которые всегда ошиваются в пригородах? Или все они перекочевали в поселки побольше?
Зевнув, я окинула окрестности рассеянным взглядом, не рассчитывая никого увидеть, но заметила, что вдоль холма, за которым приземлялся вертолет, цепью движется отряд из пятнадцати человек. Все вооружены, даже один РПГ имеется, не говоря о подствольниках. Одеты они в стандартный камуфляж – трудно сказать, кто это: Синдикат или Легион. Разгрузки тоже стандартные. Что за оружие, с такого расстояния не разглядеть.
Будто ощутив мой взгляд, ведущий остановился, повертел головой по сторонам, махнул рукой, что-то сказал, и отряд потрусил дальше. Я напряглась, провожая их взглядом. Скорее всего, наши. И пусть идут себе с миром!
Прошло еще пятнадцать минут, я растолкала Ареса, рассказала про людей, удалившихся на юг, улеглась на его уже нагретое место и мгновенно вырубилась.
Но спать мне не дали: донесся грохот, и я распахнула глаза, вскочила, хватая автомат: во двор приземлялся вертолет – не «Тайгер». Черт знает что за модель. Надо будет просмотреть технику, стоящую на вооружении Легиона и Синдиката, ознакомиться с ТТХ механизмов.
Из округлого темно-зеленого брюха высыпали бойцы – шесть человек.
Подполковник спрыгнул на бетон и махнул рукой – заходите, мол. Гном, целящийся в вертушку, опустил ствол, переглянулся с Аресом. Оба одновременно убрали оружие и зашагали к двери. Я вышла последней.
Прошло не больше трех минут, когда прижавшийся ухом к люку Марк услышал гул и какое-то движение. Загрохотали пулеметы. Вроде кто-то закричал.
Он нервничал. Спустился по железным перекладинам лестницы вниз, проверил «глок». Вальцев возился у стены.
А потом люк распахнулся и вниз почти рухнул здоровый усач и тут же получил пулю в затылок от Косински.
Следом за ним спускалась Терри – ее Марк подхватил на руки и рванул в проход. Вальцев на несколько мгновений задержался, потом побежал следом. Едва они свернули в ближайший коридор, как сзади рванул взрыв.
Они остановились. Марк выглянул за угол. Даже сквозь клубы пыли было хорошо видно, что проход завален.
– Рихард? – пораженно спросила девушка.
– Ты в безопасности, – сказал он и крепко обнял девушку. – Я не Рихард. Прости, я не говорил, но меня зовут Марк.
Некоторое время они стояли обнявшись.
