несущественном – о спиртном, сигарах, о преимуществах револьверов над пистолетами, и наоборот. Терри вскоре проснулась и сначала сидела неподвижно, только крепче обхватила Марка за пояс, а потом отстранилась, встала, придерживаясь за его плечо. Через несколько секунд он оглянулся – она смотрела вдаль.
– Что? – спросил Марк, в очередной раз налегая на рычаг.
– Нет, ничего.
– И все-таки?
– Мне… кажется, что я уже…
Она снова замолчала, потом села, о чем-то сосредоточенно думая.
– Тормозим! – воскликнул Вальцев и дернул короткий железный клин, торчащий чуть сбоку.
Дрезину тряхнуло, она замедлилась и постепенно остановилась. Марк осторожно, стараясь не разбудить вновь уснувшую девушку, оглянулся. Позади, метрах в тридцати, ржавые рельсы обрывались, и дальше шла пустая насыпь.
– Далеко нам еще надо было? – спросил он негромко.
Воцарившаяся после остановки «кареты» тишина казалась хрустальной, и было немного страшно ее разбивать.
– Столько же, если не больше, – Вальцев спрыгнул с платформы и побежал на месте, разминая ноги. – В этих местах два года назад сгорел поезд с химическими отходами. Всех эвакуировали. Местных практически нет, я специально рассматривал этот маршрут как оптимальный. Но боюсь, кто-то неплохо подзаработал на срезанных рельсах, и в итоге мы остались в чистом поле без шансов на помощь. Ты пробежишь еще тридцать километров со своей принцессой на руках?
– Я смогу бежать… – сонно ответила Терри. – Не надо меня нести.
– Нам надо отдохнуть, – твердо сказал Марк. – Мне надо. Стасу.
Он сказал это, чтобы Терри не испытывала чувства вины. И в общем-то не кривил душой – взятый ими темп дальше сохранять опасно.
– И куда? – поинтересовался Вальцев. – Не здесь же.
– Туда, – неожиданно заявила девушка и ткнула рукой на запад от закончившейся железнодорожной ветки.
Когда прошли километра полтора, на холме обнаружилось окруженное парком четырехэтажное здание – то ли старинное, то ли новодел, но с фантазией. Из темно-красного кирпича, с башенками-эркерами в углах, поднимающимися выше основной крыши на несколько метров.
– Крепость, – утвердительно сказал Вальцев. – Отличный выбор. Вот только вероятность встретить там мародеров…
– Нам надо туда, – сказала Терри.
– Зачем? – удивился Марк.
– Не знаю. Но… – она провела рукой по лицу. – У меня такое чувство, будто… Не знаю, не могу сказать. Пожалуйста, пойдемте туда!
– Ладно, – пожал плечами Вальцев. – Идем в крепость.
Дорога до парка заняла двадцать минут. Подойдя ближе, беглецы обнаружили, что вокруг парка стоит немалый бетонный забор, на котором через каждые пятнадцать метров висят камеры.
– Не работают, – почти сразу выдал вердикт Вальцев. – Я знаю эту модель, у нее лампочка должна гореть.
– Ищем ворота или перелезаем? – взглянул на него Марк.
– Ворота наверняка закрыты, – ответил тот. – И они могут быть с противоположного конца. Полдня убьем попусту.
Первым наверх залез Вальцев. Он подтянул к себе Терри, а потом с кряхтением помог Марку. Они спрыгнули и пошли к зданию.
А вот внутрь Вальцев никого не пустил.
– Надо осмотреться.
– Я займусь, – ответил Марк.
Он обошел здание, не приближаясь к нему. Очень быстро стало понятно, что опасения Вальцева не беспочвенны.
– Дезертиры, Синдикат, – сказал Косински, вернувшись к друзьям. – Трое. Один или умирает, или уже умер. Его тащили от ворот, и везде кровь. Второй легко ранен и вполне способен двигаться сам. Третий вроде бы здоров, но тут я не уверен. Следы вполне отчетливые, свежие – часа три назад пришли.
– Что у нас с оружием? – поинтересовался Вальцев.
– У меня АК с двумя магазинами и «глок» с тремя, еще нож, – ответил Марк. – У тебя электрошокер, я видел.
– Маловато…
– Это же Синдикат! – возмутилась Терри. – Раненые!
Вальцев пожевал нижнюю губу, потом предложил:
– Первой идет Терри…
– Нет, – отрезал Марк. – Я пойду.
