схлопнулась. Недвусмысленно нацелившаяся на морана По снова распушила помело. Я из последних сил создала несколько небольших световиков. Раалу в ответ окутал себя таким же сероватым, источающим смертельную угрозу коконом, какой я уже видела в городище… и бог знает, чем бы все это закончилось, если бы повелитель Таалу внезапно не очнулся и не прошептал:
– Прекратите!
Раалу явственно скрежетнул зубами, но все же погасил непонятное заклинание. Несколько томительно долгих секунд он буравил меня злющим взглядом, но потом резко отвернулся, рыкнув что-то неразборчивое. И, пройдя через весь кабинет, аккуратно сгрузил брата на широкий диван.
– Мне нужны горячая вода, вино и ткань для перевязки, – тут же распорядилась я, отставив метлу в сторону и склонившись над раненым.
Раалу не обманул – с повелителем и впрямь не все обстояло благополучно. Доспех местами оказался поцарапанным, словно мораны имели дело вовсе не с призраками. А одна из пластин на левом боку была согнута, в одном месте пробита насквозь и обагрена уже подсохшей кровью.
Раалу окинул меня неприязненным взглядом.
– Ты не сможешь к нему прикоснуться, ведьма.
– Руками – нет, – согласилась я, безжалостно обрывая остатки рукавов, чтобы не мешали. – Так что давай сюда перчатки – надо снять доспех и осмотреть рану. И найди хорошую иглу – возможно, мне придется его шить.
Моран, поколебавшись, все-таки стащил с рук кожаные перчатки и, бросив мне на колени, вышел. А я, проворно натянув тяжелую амуницию, потратила остатки сил на очищающее заклинание и решительно взялась за ремни.
Какой-никакой, но опыт разоблачения закованных в сталь мужчин у меня уже имелся, так что снять с повелителя железки особого труда не составило. Жутко неудобные перчатки, конечно, мешали, но это ничего. Мелочи. Главное, что на лице морана отсутствовали явные признаки смерти, которые я видела во сне. Да, он был бледен, но не более, чем обычно. Его глаза закрылись, но дышал повелитель ровно. Без хрипов. И непохоже было, что он испытывает сильную боль.
Правда, рана на его боку мне совсем не понравилась – узкая, глубокая, словно ее нанесли не когтем, а стилетом. И уже почти не кровоточащая, будто лежащий в беспамятстве моран и без моей помощи прекрасно с ней справился.
Плохо было другое – из раны медленно сочилась похожая на черный дымок и источающая знакомый запашок Смерти субстанция, от одного вида которой меня передернуло. И там, где она касалась перчаток, постепенно образовывались глубокие трещины, а местами и язвы, как если бы материализованная Смерть медленно разъедала толстую кожу.
– Шить здесь не придется, – внезапно раздался у меня над головой голос Раалу, и на диван упала стопка чистых тряпиц, а на подлокотник со стуком опустилась большая миска с водой. – Таалу справится. Он стойкий. Но трещину в сосуде надо закрыть, пока его энергия не растеклась по всей округе.
Я глянула на диван, на котором стала так же медленно и постепенно истлевать новенькая обивка, и поежилась. А потом опустила взгляд на пол, где тоже начали появляться мелкие щербинки, затем – на собственное платье, в котором на удивление не появилось ни одной лишней дырки, и… неожиданно сообразила, что надо делать.
– Ты что творишь?! – с отвращением бросил Раалу, когда я торопливо задрала подол и оторвала от нижней юбки приличный лоскут. – Думаешь, его сейчас заинтересуют твои прелести?!
Я торопливо смочила водой принесенную им тряпицу, сноровисто отерла окровавленную кожу, а потом приложила сверху оторванный от платья кусок и сухо велела:
– Подержи.
Пока озадаченный моран соображал, с какого перепуга я вдруг начала ему нагло тыкать, я решительно цапнула Раалу за рукав и, заставив опуститься на колени, силком прижала его ладонь к ране.
К счастью, моран быстро сообразил, что платье – это единственная вещь, которая не разваливалась на глазах, коснувшись истекающей из владыки энергии. А потом уже без лишних слов повиновался, когда я оторвала от подола еще один лоскут и потребовала, чтобы Раалу подержал брата, пока я его осторожно перевязывала.
В общем-то ничего странного в этом не было, ведь платье изначально и создавалось, чтобы защитить невесту повелителя от него самого, но в данной ситуации оно сыграло роль обычной «заплатки», благодаря которой Смерть наконец перестала просачиваться наружу, и я смогла облегченно вздохнуть.
– Сможешь принести такую же ткань, только посвежее? – спросила, когда стало ясно, что угроза миновала.
Раалу заторможенно кивнул.
– Тогда иди. Заодно скажи Риату или кто там еще есть поблизости, что надо бы людей послать в городище. Там много ваших осталось… и им тоже нужна помощь. А в заваленных коридорах прячутся дети. Надо бы их вытащить, пока родители с ума не сошли.
Моран окинул меня совсем странным взглядом и послушно поднялся. Но, прежде чем уйти, неохотно признал:
– Я был не прав – от тебя все-таки есть польза. И Таалу не зря пытался сохранить тебе жизнь. Но сегодня демоны напали сразу, как только мы появились в городище, и мне это очень не нравится. Я не мог этого предвидеть. Не успел оттолкнуть брата, когда твари напали сверху. Именно поэтому повелитель сегодня упал. Да, его рана неопасна для жизни, и на этот раз Таалу не погибнет. Но когда сосуд теряет прочность, живущая в нем Смерть
