– Мать моя женщина… – Костыль присвистнул. – Прям клуб? Прям вертеп разврата, алкогольных и половых излишеств?
– Вот все это вместе называется бордель, – Уколова нахмурилась.
Азамат вздохнул. К сожалению, клуб и бордель находились рядом. На двух этажах «Красного Барона».
– О-па… – Костыль ухмыльнулся. – Судя по лицу нашего невозмутимого предводителя, я угадал. Батюшки мои, как я люблю цивилизацию.
Старлей присела рядом с проснувшейся Дашей. Тоскливо посмотрела на Азамата:
– Они хоть летают, твои пайлоты?
Азамат замер, глядя в ее ореховые глаза. Ему даже стало стыдно.
– Твою… Азамат, они не летают, называют себя пайлотами, бухают и бедокурят в кабаке «Красный Барон». На кой они нам, скажи, пожалуйста? Что твои друзья умеют?
– Скользить. По земле, по снегу, по грязи. Со скоростью хорошего внедорожника. Как? Сами увидите.
Саблезуб лениво зевнул, явно желая еще немного отдохнуть.
Красный огромный пропеллер, вместе с обтекателем и крыльями биплана, собранного, склеенного и слепленного умельцами из всякого дерьма с палками, виднелся издалека. Даже из-за высокого автобуса, переделанного в ворота-ДОТ. Даже из-за бетонных плит, увитых колючкой, частокола перед ними и башен с пулеметами по углам укрепления.
Серый горбатый ангар высился над городом, как Салават Юлаев – над Белой, не иначе. Блестели гребни кровли, отполированные временем и степными суховеями. Красный кирпич на фасаде, решетки, стальные щиты.
– Стоять! – рявкнули с башенки. – К кому?
Азамат вышел вперед, откинул капюшон.
– А, Пуля. А с тобой кто? Кроме кота, никого не знаю.
Ответить не вышло. Костыль, скучающий с самого поезда, смачно и жирно харкнул под ноги. Стоя рядом с Азаматом и наплевав на его просьбу не высовываться.
– Трындец, умник… Спецотряд по захвату вашей долбаной богадельни, не иначе. Ты приглядись, зёма, внимательно приглядись…
Уколова опасливо отступила, прикрывая Дашу, еле стоящую на ногах. Азамат шмыгнул носом, прикидывая варианты. Оба казались плохими… Если не сказать больше. Часовой, то ли ошалевший от наглости, то ли запнувшийся при перезарядке ПК, молчал.
– Пригляделся? – Костыль присвистнул. – Думаешь, внизу коротышка-башкир, красивый и приличный блондин, длинноногая, замученная и чуток покалеченная милашка? А, да, и еще полумертвая девонька, недавно переставшая кукол нянькать и пока еще без сисек? Болт те на воротник, совсем ошибся. Мы – чертова спецкоманда из Башмена, Человека-Матюгальника, Мадам Смертельный Поцелуй и… и просто девки с неопознанными способностями. Знаешь, почему Мадам Смертельный Поцелуй? Да она просто кончает, только откусывая языки жертвам… Так что, мил-друг печено яблоко, или пуляй по нам всю ленту, спасая друзей-товарищей, или запускай нас уже, а то я остохренел топтать грязь и мокнуть.
Азамат тихо выдохнул, нащупав за спиной обрез. Может, и выгорит, если выстрелить в стену, не покалечив часового, потом уйти в мертвую зону и ждать Хомяка. Может, получи…
– Ой, не могу! – с вышки неслись всхлипывания и гогот. – Ну, ты, чудак-человек, рассмешил. Пуля, ты откуда его такого взял?
– Взял… – Костыль, выкобениваясь, отставил ногу, упер руку в бок. – Эт я твоего знакомца с гаремом взял довеском, чтоб не скучно ехать было. Смекаешь?
– Типа того. Слышь, юморист, ствол сдать не забудь. Пуля, ты тоже. И девушки. Откатывай, свои.
Серая громада, грохочущая наваренными и наклепанными листами, скрипнула. Вздрогнула, поддаваясь силе двух огромных воротов, вращаемых изнутри десятком бедолаг в цепях. Пайлоты с людьми не церемонились, как и все в округе.
– Пуля!
Азамат обернулся к вышке.
– Чая нету?
Пришлось развести руками. Даже стало чуть стыдно. Но чай теперь, после смерти Зуича, шиш когда увидишь.
– Хомяк в едальне. С утра сидит, квасит.
– Спасибо.
Оказался внутри форта пайлотов – и свободен. Сдай оружие, делай что хочешь. Никто не станет лишний раз коситься. Они шли к ангару, пропеллер и сам биплан становился все больше, неожиданно нависая над головами.
– Костыль?
– А?
– Не делай так больше.
Глаза в глаза. Карие в прозрачно-серые. Костыль, чуть дергая щекой, нехорошо ухмылялся. Азамат фирменную ухмылку пока придержал. Вдруг
