линии узора, энергия то опадала, то вновь захлёстывала, стоило огромных трудов удержать её и перенаправить на формирование арки портала. А в голове периодически звучали тревожные колокольчики сигналов интерфейса, вот только отвлечься на них не было ни времени, ни возможности. Потом, всё потом, сначала закончить ритуал. И вновь волна, бьющая в костяную маску, венчающую портал, стекающая в арку, открывая врата и тут же угасая.
С трудом переставляя затёкшие от долгого стояния в одной позе ноги, отхожу к стене казармы и бессильно сползаю по ней, устало прикрыв глаза. Сил хватает потребовать еды и вина да открыть интерфейс, чтобы проверить логи.
– Твою ж… – Увиденное моментально выметает из головы мысли об отдыхе.
Пара тревожных сигналов была об атаке на отряд Искры, но, бросив на карту взгляд, я обнаружил, что у суккубы всё в порядке, потери отсутствуют. А вот следующие сообщения были гораздо тревожнее: перехвачены и разграблены караваны с древесиной и с продовольствием. Отряд Дакона также подвергся нападению, в результате короткой схватки он потерял беса, но смог уйти в замок, даже сохранив взятую у алхимика ртуть.
Мысленно проклиная всех богов, я заставил себя подняться и направился к складу. С разбойниками требовалось поговорить, и поговорить обстоятельно. Но осуществить задуманное мне не дал крик одного из дозорных – Арнис приспособил к этому делу мальчишек из аманатов.
– Корабли-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и!!!
Взлетев на один из скальных уступов, вгляделся в даль, и с губ помимо воли вновь сорвалось:
– Твою ж…
По реке двигалась пара красавцев драккаров и столько же чуть меньших по размеру, но оттого не менее опасных снеккаров.
Особых вариантов у меня не было: отсидеться в замке не получится, стены я ещё не отстроил, да и терять город было нельзя, с учётом пропавшего каравана с продовольствием, уже завтра меня ждёт голод. Мельком глянул на карту: отзывать Искру бессмысленно, всё равно не успеет. Командую общий сбор, и тут меня озаряет сумасшедшая мысль.
Вновь разворачиваюсь к реке, мысленно прикидываю расстояние до впереди идущих драккаров и кастую на один из них «Попутный ветер». Парус корабля наполняется взявшимся из небытия ветром, и драккар, прибавив скорости, вырывается из общего строя. А я стою и жду отката, отсчитывая время. Новый каст на второй драккар. На миг отрываюсь от происходящего на реке и отдаю Арнису и остальным приказ выдвигаться к Баэльбэгу.
И снова взгляд на реку: вижу как оба драккара, подталкиваемые ветром и вырвавшиеся далеко вперёд, дружно пытаются развернуться. Первый, заложив вираж, уже почти лёг на обратный курс. Новый каст – и порыв ветра бросает не завершивший манёвр корабль на скалы. Второй драккар меняет курс, предпочитая уйти из-под магического удара. Дождавшись отката, добавляю ему вдогонку ещё один «Попутный ветер». Оба снеккара, вспенивая вёслами воду, стремительно несутся к берегу, и трюк с «Попутным ветром» против них уже не пройдёт.
Соскакиваю с уступа и несусь за своим войском.
Мы успели, хотя и пришлось оставить разорителей догонять основное войско, но мы успели. Отряд вывалился на берег в тот момент, когда викинги начали высадку. Ещё бы чуть-чуть, захвати они плацдарм на берегу, – и всё, кончен бал. А так повоюем.
С ходу кастую на противника массовый, недавно выученный «Ужас» и командую своим атаку. Жаль, у демонов нет стрелков, а Дворец пороков у меня ещё не отстроен. Мысль мелькает и ту же исчезает. Вижу распахнутые в ужасе глаза какого-то ражего детины в кольчуге и с топором – удар клевцом в голову, добавить ногой под колено и оставить его бесам, мчащимся сзади. Вихрь стальных топоров, утробный рёв, это Крит в самой гуще свалки рубит не успевших выйти из воды воинов. Дакон всаживает в ещё не пришедшего в себя противника один болт за другим. Серыми смерчами стремительным броском гончие настигают свои жертвы, впиваются зубами в горло, костяные иглы, венчающие хвосты, хлещут, нанося удары на открытые части тела.
Вскидываю руку – и в щит впивается сулица, и тут же на противника обрушивается одна из гончих, глаза её горят бешенством и жаждой убивать. Викинг замахивается копьём, но – удар ногой под нижнюю кромку щита, и его рот окрашивается кровью. Сбить копьё вниз, удар клевцом в руку, добить же не успеваю – удар отбрасывает меня. Огромный воин с обнажённым торсом, покрытым сеткой старых шрамов, вращая молотом, бежит ко мне, в ногу ему впивается болт, а следом мне застилает глаза багровая пелена, а в жилах словно взрывается огненный смерч, бросая на противника. Табор стоит рядом с Даконом и то и дело бросает заклятие берсеркера на раненых воинов.
«Попутный ветер» на себя, нырнуть под удар, щитом врезавшись в противника и отбрасывая его назад, следом летит клевец, точно в оскаленное лицо, прыжок, а рука уже сжимает рукоять криса. Обрушиваюсь на противника, погребая его под собой, и, не давая вынырнуть из-под воды, наношу удар за ударом куда-то в район шеи. Наконец противник обмяк и перестал сопротивляться. А меня охватывает лёгкий озноб, словно холодный зимний ветер забрался под куртку или запихнули за воротник снежок, и тут же перед глазами всплывает системное сообщение: «
Поднимаюсь, пытаясь понять, как проходит бой, и вижу огромные фигуры разорителей, втаптывающие противника в воду, а между ними силуэты жителей городка, вооружённых чем попало.
– Господин, – какой-то мужик в рваной стёганке машет куда-то в сторону дороги к заставе, – мэр просил сообщить, там ещё один отряд.
С рыком поднимаюсь, передо мной всё ещё багровая пелена, хочется свернуть мужику голову или всадить в живот кинжал. Под руку попадается недобитый противник, со звериным рыком всаживаю в него костяной клинок. Новая волна отрезвляющего холода срывает с глаз багровую пелену берсеркера, и вновь системное сообщение: «
