да и вечная молодость в игре мне обеспечена. А вот от палатки и костерка, как в юношеские годы, я бы не отказался, и чтобы не орава демонов рядом, а старые друзья, которых не видел целую вечность, и какая-нибудь очаровательная девушка напротив, да горячий чай, булькающий в котелке и пахнущий травяным сбором.
Из мечтаний меня вывел треск ломаемых веток. Лепестки цветов искрами пожара взметнулись в небо и опали на землю, устилая её персидским ковром, а в холме открылась арка прохода, ранее скрытая кустами.
Серые молнии гончих метнулись в проём, сразу за ними туда же протиснулись церберы и застыли по краям, прикрывая от возможных опасностей, следом за ними туда вошла оставшаяся армия, оказавшись в очередной долине, окружённой со всех сторон холмами. Сквозь зелень трав, перепрыгивая с камня на камень, бежал звонкий озорной ручей, чтобы, скрывшись среди холмов, укрывающих долину, вынырнуть где-нибудь у озера и, скатившись с горки, присоединить свои струи к его водяному простору.
Демонопоклонник снова показал на центр поляны и первым отправился в том направлении. Отряд и без моих приказов образовал поисковый порядок, но всё же нападение мы прозевали. Вокруг взметнулось и тут же опало чёрное пламя, обозначив посреди разнотравья долины огромную гексаграмму, внутри которой очутился отряд. На каждом из лучей звезды стояла безликая чёрная фигура, а мои воины были заключены каждый в отдельную n-грамму, из которой по каким-то причинам не могли выбраться. И лишь я и семеро пленных еретиков оказались свободны, хотя кошмар подо мной тоже не мог сдвинуться с места.
Спрыгнув с адского жеребца, я опёрся на гизарму и потянул из ножен крис.
– Не стоит этого делать.
– Это ещё почему? – зло ощерился я, разворачиваясь на голос.
На границе гентакля стоял высокий седобородый мужчина, затянутый в чёрную кожу с тускло мерцающими заклёпками из алой меди. Тёмный плащ с капюшоном скрывал лицо, лишь белоснежные пряди волос и окладистая борода, по гномьей традиции заплетённая в несколько кос и перехваченная медными кольцами, выбивалась из него. В руке мужчина держал посох, собранный из костей то ли чудовища, то ли демона, с багряным навершием в виде треугольного кристалла.
– Я хочу поговорить, и от того, придём ли мы к согласию, будет зависеть всё остальное.
Мне показалось, что мужчина улыбнулся, а плащ вдруг взметнулся чёрными крыльями, подхваченный ветром хаоса, взвихрившимся вокруг его одинокой фигуры. От злого речитатива тёмных фигур, стоявших по углам гексаграммы, потянулись ниточки силы, впитываясь в кристалл посоха и заставляя его разгореться кровавым багрянцем. Сияние перекинулось на фигуру моего оппонента, укутывая его в кокон силы, плещущий языками хаоса в разные стороны.
Демонстративно медленно я вложил крис обратно в ножны.
– Прошу. – Мужчина жестом указал на возникший, словно по мановению волшебной палочки, стол с парой резных кресел рядом. Чёрную с золотыми прожилками столешницу украшал медный поднос с бутылью вина и двумя стеклянными кубками.
Не дожидаясь повторного приглашения, покинул пентаграмму и, стараясь не кривиться от боли, уселся за стол, самостоятельно налив себе вина и тут же пригубив божественно вкусного напитка. Мой собеседник уселся напротив и откинул капюшон, обнажив смуглое правильное скуластое и совсем не старое лицо с небольшой россыпью морщинок у глаз, наполненных какой-то неземной чернотой.
– Угощайтесь, угощайтесь, – с улыбкой произнёс он, продолжая внимательно меня разглядывать.
Я не торопился отвечать. Откинулся на спинку кресла и, постаравшись расслабиться, медленно цедил вино, оценивая свои шансы. Попробовал я также понять, кого подкинула мне судьба, но, кроме класса
– Надо сказать, вы мне испортили ритуал, – прервал возникшее было молчание мой собеседник.
– Надо сказать, это мои земли, – скопировал я манеру оппонента.
– Номинально, – усмехнулся в ответ еретик. – Впрочем, не важно, приди ты на недельку-полторы раньше, откупились бы от тебя какой-нибудь призванной суккубочкой, ну, в крайнем случае, ифритом, и спокойно завершили бы ритуал, а теперь придётся оплачивать мои расходы и усилия на повторный.
В ответ я только рассмеялся, но тут же пришлось оборвать смех, тупой болью отозвавшийся в рёбрах.
– Ну, я могу вас, например, – пауза, – уничтожить, – задумчиво произнёс демонопоклонник, видимо обидевшись на такой мой ответ.
– Сомнительно. – Я сделал глоток из бокала. – Скорее уж изгнать. Ну и кто мне тогда помешает вернуться через недельку и спалить здесь всё к чёртовой бабушке?
– А ты не безнадёжен, – хмыкнул седовласый, – у тебя, конечно, ни беса не получится, но к чему мне эти трудности?
– А перейти под мою руку? – закинул я удочку.
– А на черта мне, ты только не обижайся, такой слабак?
Демонова игра, пыжишься, пыжишься, стараешься, только завалишь какую-нить мощную тварь, почувствуешь себя героем, как обязательно найдётся кто-то, кто ткнёт тебя мордой в твою слабость и покажет, кто есть кто на местном олимпе.
