Женщина упала на колени, не специально, просто ноги ее, похоже, не держали. – И почему вы пошли на это?
– Они сказали, что иначе убьют мою дочь. Мы возвращались в школу, они нас схватили…
– Понятно. Се ля ви, – Костин достал пистолет. – Мне моя шкура как-то ближе ваших мотивов.
– Да ты чего, – Каталина схватила его за плечо. – С ума сошел?
– Предателей до?лжно расстреливать. Хотя… ты права, – он засунул пистолет обратно в кобуру. Получилось резко и от того зло, хотя в душе ничего не шелохнулось, сплошное тупое безразличие. – Вот что, господа хорошие, вас она сдала – вам с ней и разбираться.
– Но, – как-то неуверенно начал директор, – разве…
– Что разве? – Костин усмехнулся. – Учитесь сами решать проблемы, хотя бы и в такой малости, а у меня других дел по горло. Пошли, Като.
– Стойте! Почему вы уходите? Оставляете детей без защиты?
– Вон там, – лейтенант кивнул в сторону пожарища – наверняка хватает стреляющих железяк. Соберите и организуйтесь.
– Мы не солдаты.
– А я вообще не испанец.
– Но…
– Возьмите стул и тряпку.
– Зачем?
– Чтобы сесть и заткнуться, наконец.
С этими словами Костин развернулся на каблуках и зашагал прочь. Наверное, от злости мозги заработали, и родившаяся в них идея выглядела если и не идеальной, то, во всяком случае, жизнеспособной. Но времени оставалось немного, следовало поторопиться. Каталина бегом догнала, пристроилась рядом, и до самого бота они так и шли, молча и плечом к плечу.
Двадцатью километрами севернее. Через полчаса
Ну, вот и пригодился боевой скафандр. Главное, чтобы батареи зарядиться успели. Именно так думал Костин, с кряхтением затаскивая тяжелую металлическую глыбу по трапу. Несмотря на скромные размеры, весила ноша ой как немало. Хорошо еще, что масса скафандра позволяла перемещать его даже одному среднестатистическому человеку. В теории, разумеется. На практике выходило не так гладко, но и Костин – не простой обыватель, справился. Больше пришлось повозиться, извлекая это чудо высоких технологий из наскоро сооруженного тайника. Перестарался с маскировкой, сам еле нашел, тем более что батареи сели окончательно и на сигнал лейтенанта не откликнулся даже аварийный маячок.
– Буф-ф, – Костин с размаху опустил неподъемную железяку на палубу и тут же, не теряя времени, принялся возиться, подключая разъем скафандра к энергосети бота. Полностью, конечно, не зарядится, физически не успеет, но и половина заряда (а по расчетам выходило, что даже и больше) позволит использовать скафандр часа три. Уже неплохо. А еще хорошо, что разъемы стандартные, а то пришлось бы для полноты ощущений штекеры на коленке перепаивать. То еще удовольствие, надо сказать.
– Ну, как? – голос Каталины был какой-то странный, но Костин не придал этому значения.
– Порядок, – ответил он, вставая. – Теперь повоюем.
– Здравствуйте, дядя Сева… господин лейтенант!
– О-па…
Пожалуй, этот глубокомысленный звук как нельзя более точно отражал всю гамму впечатлений, пролетевших в голове Костина. Образнее – только нецензурно, однако при женщинах, тем более, при несовершеннолетних.
– Господин лейтенант, не сердитесь, пожалуйста, – Изабелла, а это была она, опустила глаза и, будто маленькая, попыталась процарапать носком кроссовка палубу. – Просто мы там оставаться не хотим. Здесь хотя бы не страшно.
– Как вы вообще здесь очутились? – в горле разом пересохло, и голос прозвучал хрипло. Изабелла, похоже, сочла это признаком гнева. Ее сестренка по малолетству таких нюансов не замечала и вела себя проще, во все глаза пялясь на Костина и не забывая осматриваться вокруг. Похоже, для нее полеты на военно-транспортных атмосферниках были в новинку. – Я, кажется, задал вопрос, и не заставляйте меня его повторять.
– Пробрались внутрь. Вы, когда вначале этого… эмира, да? Когда вы его в трюм забросили, люк не заблокировали.
Костин бросил гневный взгляд на Каталину. Девушка виновато развела руками. Прокол, чего уж там. Лейтенант устало и безнадежно вздохнул:
– Если бы вы только знали, что творится у меня внутри!
– Знаю. Обмен веществ.
– Мелкая, – Костин присел на корточки, усмехнулся и слегка щелкнул девочку, имени которой так и не узнал, по носу. – Ты, конечно, умная, но вопрос был риторическим.
– А что такое риторический вопрос? – удивительно даже, она совсем его не боялась. Еще бы, столько навидалась, что он теперь для нее белый и пушистый, как плюшевый мишка. Лейтенант вздохнул:
– Като, отведи их в каюту, накорми чем-нибудь, что ли, а потом возвращайся. Будем решать, что с ними делать дальше. Не высаживать же прямо тут…
