«Бродяг». Человеческий мозг – штука сложная, мы зачастую сами до конца не знаем, чего хотим. Известны, например, случаи, когда «Бродяги» кратковременно проваливались в прошлое по причине очень высокой температуры или под воздействием медицинских препаратов, вызывающих галлюцинации… Кстати, такие кратковременные перемещения тоже бывают очень и очень опасными. Скажем, обронит «Бродяга» во время такого вот провала в прошлое какой-нибудь материальный предмет – и ищи его потом…
– Ага, вот оно что?! То есть все эти истории с признанными фейками фото, на которых в 1920-х годах сняты, например, люди с мобильниками, – это именно то, про что я подумал?
– Правильно мыслишь – обычно это оказываются как раз «Бродяги» во время очередного непроизвольного перемещения, по какой-то причине случайно попавшие в объективы фотографов или кинооператоров. Кстати, такие фото тоже положено изымать, но за всем, увы, невозможно уследить…
– То есть если я прямо сейчас достану пистолет и шмальну себе в висок…
– Окажешься во Вторпятове, в ту самую летнюю ночь. Это срабатывает всегда, даже если «Бродяга» в прошлом умирает от болезни или несчастного случая. Только ты не торопись это проделать, ты сделал еще не все, что от тебя требовалось…
– Опа… А все-таки почему труп надо перебрасывать именно отсюда?
– Объясняю. Перемещения во времени происходят, так сказать, по вертикальной оси, то есть «вверх-вниз». Как бы с этажа на этаж. А между альтернативными реальностями перемещения, так сказать, «горизонтальные», как из одной находящейся на определенном «этаже» комнаты в другую. Данный географический район всегда был местом довольно открытым и густонаселенным. Все время вокруг ходят и ездят ненужные свидетели. А для отправки из прошлого в будущее, как я уже сказала, требуется кое-какая непростая работа, сопряженная в том числе с шумовыми и световыми эффектами. То, где мы сейчас с тобой стоим, – единственная реальность, где это место капитально опустело на какое-то время и на него можно было спокойно и без свидетелей закинуть аппаратуру, оборудовав «окно» для обратного перемещения тела. Кстати, этот Жижемский-Гедройц в общих чертах знал наши возможности и всегда старался не оставаться в одиночестве, даже жить предпочитал в общежитиях или казармах, так чтобы его все время хоть кто-нибудь да видел. Понимал, сволочь, что мы его все равно рано или поздно достанем…
– И все-таки, по-моему, это выглядит как-то слишком сложно.
– Ничего сложного. Перемещения любых предметов между двумя альтернативными реальностями, при условии, что обе они достаточно стабильны, для любой нашей хроноустановки технически вовсе не сложны, зря беспокоишься…
– Кстати, а что это за странное озеро, на льду которого мы стоим?
– Вообще-то это кратер от взрыва водородной бомбы мощностью в полторы мегатонны, – усмехнулась моя собеседница.
У меня при этих ее словах внутри все упало и возникла лихорадочная мысль о свинцовых трусах, а точнее об их отсутствии.
– Да ты не бойся, – успокоила она. – Взрыв был довольно давно, радиацию сдуло ветром и смыло дождем. Фон здесь уже близок к естественному. Если, конечно, не нырять в ил, на самое дно озера…
Успокоила, блин…
– Ладно, – сказал я. – А кот – это тоже один из ваших «гаджетов»?
– Какой еще кот? – искренне удивилась Блон-динка.
– Крупный такой, пушистый, серо-полосатый, похожий на сибирского, – уточнил я. – Он почему-то появлялся каждый раз именно в тех точках, где я, как вы выразились, выполнял особо важное задание и «парировал происки» этого вовсе не героически погибшего хмыря. Начиная с зимы 1941 года. По- моему, каждый раз кот был одинаковый, и я подумал, что он там мог быть не просто так, а, скажем, ради наблюдения за мной.
– Да нет, с чего ты взял? – еще больше удивилась моя собеседница. – Нам для наблюдения вовсе нет надобности в подобных ухищрениях, мы такое никогда не используем. А тебе ничего не померещилось? И ты не путаешь – действительно кот каждый раз был один и тот же?
– Не знаю, один или несколько, но в том-то и дело, что коты каждый раз были практически одинаковые, похожие как две капли воды. Каждый раз, когда этот кот попадался мне на глаза, я сильно удивлялся…
– Странно, – сказала Блондинка. – Очень странно. Эту тему надо будет осудить и обдумать со специалистами. А пока запишем этот случай в загадки….
Было понятно, что она не врет и, похоже, действительно не знает, в чем тут дело. А у меня в душе сразу же зашевелились нехорошие сомнения. Спрашивается, если этот зверь был не от них – то тогда от кого? Что – за мной ненавязчиво наблюдает и кто-то еще? Или это просто затяжная вспышка паранойи, и в действительности здесь имело место простое совпадение, а коты все-таки были разные? Предполагать что-либо без фактов было бессмысленно. Оставалось лишь ждать и смотреть на то, что дальше будет, проявится этот странный зверь где-нибудь еще или нет…
– А зачем этот осторожный, псевдопольский тип, а ныне хладный труп вообще полез сюда, да еще и за компанию с прототипами новых танков? – спросил я, желая поскорее поменять тему. – Для очередного «коренного перелома» в войне место здесь явно не очень подходящее, тем более раз вы говорите, что его кураторам с прошлого года окончательно перестали доверять….
– Сами не знаем, почему он здесь оказался. Просто очень удачное совпадение. После прошлогоднего провала с «Белым Тигром» этого Жижемского- Гедройца, по идее, должны были услать обыкновенным рядовым на Восточный фронт. Но его куратор Рунднер сумел кое-как отмазать подопечного, и тот
