– Простите?
– Место уединения?
– А, понимаю, – улыбнулась она. – Ватерклозет. Да, конечно, спуститесь на один пролет, и дверь будет прямо перед вами.
Я вышел на лестницу, гадая, поняла ли она, что я имел в виду под «земляным нужником». Мы на втором этаже: как можно устроить нечто подобное между первым и вторым этажами жилого дома? Тем не менее я последовал указаниям Селии и нашел дверь, о которой она говорила. За дверью оказалась небольшая комнатка с большой белой чашей с небольшим количеством воды. Металлическая емкость над чашей была соединена с ней длинной трубой, с емкости свисала цепочка. Я окончательно запутался. Она здесь моется? Я понимал, что, если потянуть цепочку, вода из верхней емкости перельется в чашу. Но я не мог использовать в своих целях место, где Селия и другие жильцы умываются.
Я увидел рулон бумаги. Выполняет ли этот рулон ту же функцию, что и стопка бумаги в нужнике отца Харингтона? Или ею вытирают лицо?
Я решил не рисковать и помочиться в саду перед уходом.
Когда я вернулся, Селия пила чай и читала газету.
– Они снова начали бомбить. Вчера разбомбили Истберн и Фулхэм.
Я промолчал.
– Не знаю, безумие это или нечеловеческая жестокость – или и то и другое одновременно, – пробормотала Селия. – Почему люди воюют друг с другом, когда могли бы счастливо жить в мире?
– Потому что людям нужен общий враг. Война – это то, что нас объединяет. Мужчинам нужно противостоять кому-то – иначе они начнут воевать друг с другом.
– Мужчины, мужчины… Всегда одни мужчины…
– Но если бы в Англии не было мужчин, женщинам пришлось бы заниматься мужскими занятиями…
– Я не виню мужчин в целом. Я виню тех, кто начал эту войну. Гитлера, например…
– Я ничего не знаю об этом Гитлере, но он наверняка начал эту войну, считая, что действует во благо своего народа, сплачивает нацию и делает ее сильнее. Если бы это было не так, народ не стал бы воевать за него.
Я попробовал свой чай. Вкус был мягкий и приятный, гораздо лучше, чем то, чем нас угощала Пейшенс Мадж. Но все же я не мог сказать, что этот напиток лучше эля, который мы каждый день пили в мое время. Взгляд мой остановился на книгах, которые я переложил со стола на пол.
– О чем все эти книги?
– Я же говорила вам. Английская литература. Поэзия. Классика – Байрон, Шелли, Китс. Современные писатели – Йейтс. У меня есть и новинки. Всегда интересно быть в курсе того, что издают мои современники.
Я взял верхнюю книгу и уставился на загадочные символы. Вторая книга была переплетена в кожу. На обложке я увидел три золотые буквы, написанные так, словно были вырезаны резцом. Я отложил первую книгу и взял книгу в кожаном переплете. Внутри я увидел множество фигур голубого цвета.
– Это ваша работа?
– Да.
– А буквы на обложке – что они означают?
– СРБ – Селия Роза Беринг.
– Роза?
– Это старинное семейное имя по материнской линии. Уж и не знаю, откуда оно взялось.
– О чем вы пишете?
– Я пишу стихи.
Я протянул девушке книгу.
– Не могли бы вы прочесть?
Селия нахмурилась.
– Нет. Это очень личное…
– Пожалуйста! Хотя бы одно.
Селия задумалась, потом кивнула.
– Ну хорошо, одно я прочитаю. А потом я пойду в ванну.
В этот момент над домом с тем самым ужасным низким звуком пролетел самолет. Селия замерла и посмотрела на меня. Звук стал тише, потом смолк вдали. Но Селия все еще молчала. Она со страхом прислушивалась. Потом девушка перевела взгляд на страницу.
– Называется «Несмотря ни на что». Я написала это стихотворение для своей матери.
