вашей операции в Каа-фьорде. Все газеты нашей страны опубликовали рассказ сэра Харриса и ваши комментарии к нему. Благодаря этому лейбористской партии удалось отстранить от власти консерваторов и, впервые в истории, сформировать левое большинство в парламенте и левое правительство. Его лозунгом станет: «Все для фронта, все для победы!» Узнаете?
– Конечно, достаточно выйти из стен британского посольства.
– С завтрашнего дня он будет висеть и здесь, – улыбнулся Криппс и продолжил объявлять о награждениях.
После банкета удалось позвонить Поскребышеву и получить аудиенцию у Сталина: «По личному вопросу». На самом деле Сталин очень не любил «личников» и прекращал с ними общаться, если человек просил какие-то вещи для себя любимого. Все старались не упоминать такое словосочетание при записи, пытались замаскировать его другим делом. Но у меня вопрос был сугубо личный. Пришлось довольно долго сидеть в приемной, так как меня отодвигали и отодвигали назад в списке посетителей. Наконец Поскребышев снял трубку, посмотрел на меня и ответил чуть слышно:
– Да, сидит еще… Хорошо! – он повесил трубку и показал мне на дверь.
– Вас ждут, проходите, пожалуйста.
Вошел, доложился и передал Сталину свой рапорт, в котором указал номер приказа, запрещающего мне боевые вылеты, и последовавшее за этим опечатывание моих самолетов, в том числе и личных, находящихся в личном владении. Сам ничего устно не добавил, стою и смотрю на реакцию.
– И из-за этого вы сидели у меня в приемной три часа и не даете мне возможности пообедать? – сказал Сталин и порвал мой рапорт. – Приказ остается в силе, вылеты на боевые задания для вас отменяются. Вы – командующий армией, вот и исполняйте свои обязанности. А лихачить и летать в глубокий тыл к немцам генералам вашего уровня непозволительно!
– Может быть, в этом случае снизить мой уровень? Привести его в соответствие с моим возрастом?
– Вы отнимаете у меня время.
– В таком случае вот еще один рапорт. Прошу перевести меня на работу в Главное управление учебных заведений ВВС РККА. Хоть какой-то толк от меня будет.
– Вот упрямец! Хорошо, я отменяю свой приказ. Но учтите, что это не дает вам права бессмысленно рисковать собственной жизнью, выполняя второстепенные задачи. Сосредоточьтесь на главном.
– Именно так и поступаю, товарищ Сталин. В данном случае прикрывал действия трех полков по бомбардировке заводов по производству авиа- и танковых двигателей. Налет прошел без потерь.
– Пойдемте пообедаем, товарищ Шкирятов. Вы в курсе, что принята отставка Черчилля?
– В курсе, товарищ Сталин, я только что из английского посольства.
– Да-да, зайдите в наградной отдел, там подписан указ о вашем награждении. Сюда! – он показал на дверь шкафа и толкнул ее вправо, потом еще одна дверь, за которой находилась небольшая столовая с накрытым столом на шесть человек. Но, кроме охранника у другой двери, там никого не было, да и тот сразу вышел. Появилась обслуга, на стол поставили супницу, салаты, закуски, Сталин разлил по бокалам киндзмараули, поздравил с английским орденом, со второй звездой Героя и с новым званием. Как ни странно, но настроение у него было хорошее, хоть и только что почти ругались. Позже он объяснил, что не хотел меня принимать из-за формулировки «личный», думал, что буду что-то у него для себя просить, хотя и так отмечен некисло. Тем не менее, под конец обеда опять вернулся к тому, что лишний раз рисковать, стараясь самому выполнить задание, не стоит. Даже если сразу не получится, любое задание можно повторить. Перепроверить, подключить дополнительно силы и средства, и выполнить.
– Учту, товарищ Сталин. У меня есть еще один вопрос, по полковнику Ветрову, ЧВС армии, который сейчас находится на излечении в 1-м авиагоспитале. Медкомиссию он, скорее всего, не пройдет, понимаю, товарищ Сталин, что это не тот кадровый уровень, которым занимаетесь лично вы, но нас вместе ставили на эту армию. Летать он, наверное, не сможет, но заместитель отличный, и в армии его очень уважают и ждут обратно. Грех такими кадрами разбрасываться.
– Он уже не полковник, а генерал-майор, тоже получит Героя, как выйдет из госпиталя. Вашу просьбу я учту. Не нравится Литвиненко? Мне рекомендовали его как хорошего организатора, хорошо знающего тыловую службу.
– Ветров знает на собственном опыте, что требуется летчикам для выполнения задания. Литвиненко этими знаниями не обладает. Присмотрюсь, конечно, но возвращения Ветрова буду ждать с нетерпением.
Рассказал Верховному о налете на Дойчландсберг. Этот небольшой городок сыграл важную роль в присоединении Австрии к Германии. Там нацисты устроили путч, который подавили тогдашние власти Австрии. Немецкая пресса раздула скандал и сделала из путчистов героев, это послужило поводом для давления на австрийцев. Дело было в том, что в 1919 году на состоявшихся в мае выборах в городской совет Вены победила Социал-демократическая рабочая партия Австрии, и это при том, что общее руководство страной находилось в руках буржуазно-консервативных кругов. Сей факт не смутил австрийских социал-демократов, и они активно взялись за построение социализма в одном отдельно взятом городе.
Новые городские власти чётко обозначили приоритетные задачи: благоустроенное жильё для рабочих, школьное образование для детей бедноты, медицинское обслуживание, доступное каждому жителю города, повышение уровня культуры среди малоимущего населения.
Надо признать, что результаты деятельности австрийских социал-демократов оказались впечатляющими, и к 1927 году число членов партии в стране
