– Не знаете, кто в округе дом сдает? Второй день объезжаем побережье. Жена у хозяина приболела, граф хочет супружницу к морю свезти.
– Так ниже имение есть, как их… Ластовских. Энти в обрат в город съехать хочут, – в охотку заговорили мужики. – Спросите их.
– Графиня коль переберется, то с чадами. Велела искать, чтоб соседи с детьми были. Без детей, говорит, не поеду. Десять и восемь лет, мальчишки. Есть у кого?
– Так энто к нашим баронам Душниным! – воскликнул тот, что постарше. – У них своих трое пацанов. А еще этот… подопечный.
– Не, с чернявым лучше не связываться добрым дитятям, еще худому научит, – возразил второй.
– А чего так? – поинтересовался Демьян.
– Так с деревенскими связался, вся деревня от проделок этих мелких упырей стонет. А чернявый ими верховодит.
– Так отстегать розгами по мягкому месту да дома под замок посадить ваш барон не пробовал?
– Стегали уже, да и запирали. Мало того, своей вэей его хлестал наш барон. Колдун он у нас, – с гордостью выдали мужики. – С мальчишки что с гуся вода. Нынче видел, как этот черт в деревню ускакал. И опять хозяйского Бурана забрал.
– Вот стервец какой!
– На лошади, что ль? – Демьян кивнул чтецу.
– Да. Любимый гнедой Сельвестра Ильича.
На этом главвэй споро свернул беседу, поблагодарив добрых людей. А через четверть часа вэйны уже входили в деревню Рыбиха, что ютилась у подножия холма близ моря.
Две улицы всего. Саманные домишки, соломенные крыши, сети и лодки в каждом дворе за низким плетеным тыном. И если в Оранске лежал снег, то на побережье его совсем не было видно. Разве что серое небо грозилось вылиться дождем из пузатых тяжелых облаков.
Ватагу ребятни вэйны заметили издали. Дети громко восхищались жеребцом, похлопывали его по гнедым бокам, гладили морду и совали ему в угощение сухари. Барский конь не чурался подношений и охотно жевал, взрыхляя копытами мокрый бурый песок.
– А вот и наш Вемовей, правнук Гранева, – сказал чтец, когда лошадь сдвинулась в сторону и открыла взгляду мальчишку лет одиннадцати на вид. Среднего роста. Черные волосы его не блестели, как у Рича, и не вились, а были прямыми, точно сосульки. Кожа паренька выделялась среди других излишней белизной. Однако при всей благородной бледности самодовольная ухмылка, что осветила лицо внука отступника при ответе на какой-то вопрос, выдавала его ершистый характер. Мальчишка кинул взгляд на незнакомцев, идущих по улице в их сторону, и с безразличным видом отвернулся.
– Он нас заметил, – произнес негромко чтец, – и опасается.
– Что значит – опасается? – спросил Демьян.
– А то, что придется ловить! – уже во весь голос воскликнул Юлий.
В этот момент тот, кого звали Вемовеем, взлетел в седло с проворством ласки и поддал в бока коню. Развернул его и понесся по улице прочь от парочки вэйнов. А ребятня будто по команде кинулась врассыпную.
– Уйдет, Дем! – Жигаль в азарте укусил кулак. – Я не успел прочесть как следует! Шустрый больно. Вроде есть у него какое-то место, куда может запрятаться надолго.
Невзоров молча сдернул с руки перчатку и свистнул, заложив в рот два пальца. Рысаки показались в небе лишь спустя долгую минуту. Демьян вскочил на Сивуна, когда тот пролетал низко над землей. Чтец замешкался. Впрочем, главвэй не стал его ждать, теряя время при этом, и понесся догонять черноволосого парнишку. Рысак забил широкими крыльями, и высота добавилась. Внизу быстро замелькали соломенные крыши и торчащие из них глиняные трубы, из которых тянулся дымок. Позади деревенская ребятня снова выскочила на дорогу, разинув рты, дети показывали пальцами в небо.
Внук Войслава был уже далеко. Мальчишка прижимался к гриве и великолепно держался на коне. Дорога, по которой уносил его гнедой, поднималась на холм, где пропадала среди сосновой чащи.
– Решил в салки поиграть, ну хорошо, только недолго, – миролюбиво прошептал под нос Демьян.
Ему оставалось совсем немного, и он бы нагнал мальчишку, даже не применив скипа, когда вдруг Вемовей резко повернул скакуна и направил его к старой сосне, что росла в стороне от дороги. У дерева пацан встал во весь рост на спину коня и залез в дупло руками, оглядываясь на летящего вэйна. Левой что-то сунул себе в карман безрукавки, а в правой оказалась палка. Нет. Видящая напрягла зрение. В руке мальчишка держал скип из черной древесины, отделанной серебром.
– А это уже интересно, – усмехнулся главвэй, и на его губах показалась улыбка. – Ты же еще не обрел дар. Или я ошибся?
Пацан снова уселся на коня и теперь направил его сквозь чащу. Недолго думая, главвэй заставил рысака снизиться и лететь над верхушками
