ноги не мои
глаза не мои
мой мир, когда я двигаюсь к двери, поворачиваюсь, нажимаю, толкаюсь в толпе гостей
не мой
не могу улыбнуться
не могу быть воровкой
профессионал
я
теряю контроль
ковыляя к выходу, и это лишь потому, что страх – физическая реакция
потому что адреналин обостряет все чувства
так что я замечаю Гогена до того, как становится слишком поздно.
Вон он, стоит там, в дорогом черном костюме, с наушником в правом ухе, сложив руки перед собой и обозревая толпу гостей. Похоже, у него нет с собой моей фотографии. Но нет – вон, в телефоне, он проверяет его каждую пару минут и смотрит он не на текстовые сообщения.
Гоген проследил меня до самой Японии.
Я не могу управлять своим телом.
Я беспорядочно верчусь, ища другой выход, и
мужчина спрашивает:
– Простите, у вас все в порядке?
Он…
…совершенен.
Конечно же, совершенен, пропади он пропадом.
Идеальные зубы, идеальная кожа, идеальные волосы, идеальный костюм, идеальная улыбка, идеальная осанка, все идеально-идеально-идеально, а у меня плыл макияж. И еще что-то такое, какое-то знакомое ощущение, исчезающее так же быстро, как и появляющееся.
– Может, позвать на подмогу персонал? – предлагает он. Американский акцент, одет в черное, одеяние запахнуто справа налево – на мертвецах кимоно запахивают наоборот – светлокожий парень, каким-то образом рисующийся, хорошо выглядя в официальном японском облачении.
– Не угодно ли платок, у вас тушь, кажется, немного…
Совершенный: быть показным до глубины души.
Блестящие светлые волосы, идеально гладкая кожа, ни одной заметной морщинки. Я чувствую, как рука моя поднимается, чтобы врезать ему, и с усилием опускаю ее вниз, так что он замечает, а тело мое вихляется, как брошенная кукла. Я с силой вжимаю ногти в ладонь, надрываю кожу, это хорошо, я сосредоточиваюсь.
Взгляд Гогена по-прежнему блуждает по залу. Я не побегу, не сейчас, когда у него под рукой мое фото, ярким квадратом светящееся на телефоне. Он станет искать женщину, которая побежит.
– Благодарю вас, – произносит голос, очаровательный, глубокий, стереотип английского богатства, отчего-то необъяснимо мой. – Очень любезно с вашей стороны.
Его платком я очень аккуратно прохожусь по краешкам глаз, словно этими движениями объясняя, что нет, конечно же, нет, я не плакала, просто что-то в глаз попало…
Ногти глубоко вжимаются в левую ладонь.
Я – моя боль.
– Кто-то сказал?..
Возможно, начало рыцарского ухаживания? Кто-нибудь задел мою честь, надо ли здесь с кем-нибудь сразиться? Мужское совершенство: идеально соответствовать тому, что общество считает качествами настоящего мужчины.
Слова, ассоциируемые с настоящим мужчиной: логика, уверенность, авторитет, дисциплина, независимость, ответственность.
Он разглядывал меня, чуть наклонив голову набок, с полуулыбкой на губах позволяя мне чуть покрутиться под его взглядом, и я снова подавляю в себе искус врезать ему, вместо этого спрашивая:
– Вы знаете, что такое лента Мёбиуса?
Слова, сказанные ради того, чтобы хоть что-то сказать – Гоген у входа.
– Да, – ответил он, и я на мгновение так удивилась, что мое поле восприятия снова сузилось до очертаний его лица. – Знаю. Любопытный, однако, вопрос.
