Это Букач тебя с истинного пути сбила, психовать приучила по всякому поводу!
– Тихо, тихо, тихо, крохель-букохель, это я так шучу, не трясись. Ты не виновата в моей несдержанности, это я сам виноват. Надо все-таки попробовать восстановить следы, мною же затертые. Получится, как ты думаешь?
– Не ведаю, о Великий! Не мне высокое понимать!
Ишь, смиренная какая. А в свое время кусалась да грубила, как все равно эта… как… Ну-с… Нет… Еще разок, покатегоричнее!.. Нет, увы, на сей раз не выгорел номер, не удалось колдовством вернуть мною же уничтоженное, а вперед наука: умнее надо быть, умнее. Все правильно, все логично: дилемма насчет создания камня, который нельзя уничтожить, – верна и действует на любом левеле могущества. Левел – это уровень игры, а уровень – это неигровой левел. Что у нас в смартфоне-диктофоне?..
Я отвлекся от Букач, и та немедленно вспрыгнула на спинку кресла, прочь из моего поля зрения.
Итак, включаем воспроизведение звука, не отсоединяя трубку от зарядного устройства.
И полились из крохотного динамика звуки моей флейты-сиринги: те самые! Я слушал и различал их, узнавал на слух безымянные для меня ноты, их последовательность, протяжность… Испарилась из них магия тьмы, волшба Елагина острова, и были они далеко не так прекрасны и волнующи, как в прошедшей ночи, но – реальны, по-прежнему чистые, звучные, не уродливые… лучше, наверное, было бы в наушниках…
– Букач, ты слышишь какие-нибудь звуки, исходящие из этой коробочки… из этого предмета?
– Слышу, о Великий. Слабое все… шипит… треск… паки шшшш….
– А сирингу… а звуки сиринги, на которой я ночью играл, – слышишь? Отвечай просто: да или нет.
– Нет, о Великий.
Та же фигня. Получается, нечисть не способна воспринимать раздражители, звуковые, световые, прошедшие оцифровку, в то время как та же магическая сиринга свободно генерирует звуки, поддающиеся записи на электронные носители. А я, стало быть, могу по обе стороны: я и с магией в ладах, и оцифрованное слышу-вижу. Почему? Потому что я человек? Но я же не простой человек, я со свойствами человек… Или я уже нечисть с человеческими свойствами? Хм…
– Букач. А как ты считаешь, я ведь тоже этот… людишок? А?
– Нет! О нет, о Великий! Я такое не шлапотала, нет! Не мыслю такого, пощади! Ой, причища моя!
Засуетилась, затрепетала Букач, что твоя стрекоза, выскочила из-за спины – и вниз, на пол, распласталась и дрожит. Пред моим супермегасултанским взором! Махонькая такая.
– Я не сержусь и не гневаюсь. Я просто… советуюсь, любопытствую на предмет, как ты меня воспринимаешь в моем новом качестве… ну… в моем нынешнем обличье. Понятно? Я не сержусь и не собираюсь тебя наказывать. Но спрашиваю: кто я, по твоему мнению? Человек, нечисть, демон, помесь того и этого? Понимаешь мой вопрос?
– Да, о Великий, понимаю.
– Тогда отвечай.
– Ты Великий! Я тебе служу! Ты всех превыше!
– Так-таки всех? Всех на свете?
– Да, о Великий!
– И никого-никого нет выше меня и равного мне?
– Нет, о Великий.
И только, было, нашел я в себе подходящую сентенцию насчет губительной лести, таящейся в уголке любого сердца, как Букач дополнила свой ответ.
– Кроме твоего отца, о Великий.
Поначалу я подумал, что ослышался и даже переспросил «на автомате»:
– Моего отца?
– Да, о Великий!
Оба-на! Вот это да! Вот это финт ушами! Вот это граф Монте-Кристо!.. Ну ни хрена себе!.. Я настолько растерялся, услышав эти слова, в принципе такие обыденные, а в данном контексте такие невероятные, что вааще…. И от кого, главное дело, – от Букач услышал! Растерялся настолько, что просто еще раз кивнул в ответ и замолк, вытаращив глаза на создание, по-прежнему распластанное возле самых ступней моих овеликих ног, одна из которых в дырявом носке… Даже голова закружилась.
– И… Букач, а кто мой отец?
– Пощади, о Великий!..
Еще сильнее задрожала, вот-вот ее вибрация станет слышимой, типа загудит она от страха перед… чем-то…
– Так, все-таки?
