– Нет, тут же магия-у не действует.
– Подожди! Я не очень понимаю.
Я вытерла тыльной стороной ладони пот со лба. В ванной стало довольно жарко.
Михаэль был намыт, осталось ополоснуть, но разговор мы только начали, поэтому выходить в комнату я пока не спешила.
– В нашем мире не действует магия, почему же тогда, когда ты перенесся сюда со мной, то принял человеческий облик, а сейчас бегаешь в кошачьем и говоришь, что не перекинешься в человека. Как так?
– Все на самом деле про-у-сто. Или сло-у-жно… не знаю. Тогда на мне было закля-у-тье, ты перенесла меня в мир без магии, и оно развеялось, вернув мне-у прежний облик. Но заклятье имело побо-у-чное действие. В кота-у я стал иногда перекидываться, но это уже не наложенная магия, а моя-у вторая ипостась. Они обе мои-у. Но для смены нужна-у магия. Как-то так.
– То есть, – догадалась я, – если бы ты попал сюда в образе человека, то не смог бы перекинуться в кота?
– Именно.
– Хорошо. Тогда перейдем к следующему вопросу. Что тебя привело сюда? И почему в кошачьем обличье?
– Прокляу-утье.
Рыжий помрачнел, глаза стали большими и похожими на оранжевые блюдца. Вся его дрожащая мокрая тушка пыталась вызвать во мне сострадание. Надо признать, это у Михаэля хорошо получалось.
– Снова?
– Не мое. Кира-у-унчик…
– Что с Кираном? – Сердце пропустило удар, а потом застучало часто-часто. Такого поворота событий я не ожидала.
– Сейча-у-с уже ничего, – поспешил успокоить Михаэль, заметив, что я сильно разволновалась. – Он попа-у-л под проклятье, выполняя обы-у-чное рабочее задание. Мы бежали, спасались… – Кот потупил взгляд, из чего я сделала вывод: что-то он недосказывает. – Я немного испуга-у-лся… и вот…
– Ага, испугался и обернулся.
– Именно-у. И мы-у решили попробовать снять прокля-у-тье так же, как его снима-у-ла ты.
– Переходом в этот мир? – Я понимающе кивнула. Действительно, если один раз сработало, то почему бы не попробовать второй.
– Да.
– И?
– Что-у и? – Кот задумчиво разгреб лапой мыльную пену в тазу. – Прокля-у-тье-то мы сняли, но ход потух… обратно-у-то мы никак. Магия в не-у-м истончилась. Не рабо-у-тает.
– Ты хочешь, чтобы я открыла ход?
Идея мне не нравилась. Я помнила угрозу Испепеляющего и боялась даже близко подходить к ходу. Но и бросать друзей в этой ситуации было бы неправильно.
– Лисочка-у, ты ведь на-у-м поможешь? Правда? Просто выпусти-у на-у-с из своего грязного шумного мира обратно-у! Ну пожалуйста.
– Но ведь… – Я задумалась. – У меня тут тоже нет магии. Смогу ли я открыть ход? Представления не имею. Думаю, нет.
– Мы позаботили-у-сь. – Кот деловито тряхнул ухом. – Мы прихватили амуле-у-тик.
– И он тут действует?
– Этот амуле-у-тик изобрели Испепеляющие. – Это слово заставило меня вздрогнуть. – Давным-давно. Он работа-у-ет везде. Универса-у-льный накопитель. Ты откроешь нам ход, мы уйдем, и всё.
– Хорошо. – Я кивнула, стараясь не обращать внимания на то, как сжалось сердце от слов «вот и всё». Я любила свой мир и хотела жить. Не могу сказать, что я скучала по Андолии. Скорее, по пушистому, по Кирану, и по Анри тоже. Но я дала слово и не собиралась его нарушать. А эти… если хотят, то пусть приходят в гости.
После того как мы обговорили все вопросы, я завернула пушистого в старую махровую простыню, удостоилась недоуменного взгляда и даже неловкость испытала, поэтому буркнула:
– Ну что ты хочешь? Не дворец у нас, не дворец. Радуйся тому, что дали.
Его высочество насупилось, но осталось послушно сидеть у меня на руках. Следующий шок от встречи с нашей реальностью Михаэль получил, когда мы проходили мимо кухни. Мама у меня не очень любила зверей, но считала своим долгом накормить всех гостей, даже если они пушистые. Его высочество предложили размороженную рыбью голову. Я даже почувствовала, как сидящий на руках Михаэль икнул. Чуя, что его высочество может стошнить прямо на мамин натертый до блеска паркет, я поспешно заметила:
– Не-е, мам, этот кошак породистый. Он только дорогим кормом питается.
– Да? – Мама удивилась. – А может, предложить? Голодный все съест. Рыба хорошая, свежая.
– Да нет, вдруг сожрет, а потом животом маяться будет? – Я использовала последний аргумент, который, к счастью, подействовал.
