Принеся единственный экземпляр книги домой, они положили его на стол и сели в свои кресла, чтобы вместе придумать способ передачи “Карты хаоса” Исполнителям. Но в голову ничего не приходило.
– А если поступить иначе? – спросила наконец Джейн.
– Что ты имеешь в виду?
– А если вместо того чтобы искать Исполнителей, мы повернем дело так, чтобы они сами неизбежно наткнулись на книгу? Допустим, мы выберем того из наших двойников, кто уже стал разрушителем, и отдадим книгу ему – ведь рано или поздно Исполнитель за ним явится.
– Ты предлагаешь… передать нашу миссию инфицированному двойнику?
Джейн кивнула, хотя и не слишком уверенно.
– Да, пожалуй, можно сделать и так… – начал вслух размышлять Уэллс. – Но он должен быть достаточно активным, чтобы на него вышли Исполнители, и, разумеется, нам нужен человек, у которого еще не начался умственный и молекулярный распад и который, кроме того, достаточно молод и здоров. Тогда, почувствовав первые признаки распада, он сумеет передать свою миссию другому двойнику. Короче, нам надо найти Идеального двойника. Только такому – или такой – мы без опаски доверим книгу.
Идеальный двойник? Отлично, только как его найти? Понятное дело, контакт с ним можно установить мысленно, не вставая с кресла, но вот передать книгу… Хорошо, допустим, он случайно прыгнет в их нынешний мир, однако связь с ним тотчас будет потеряна, поскольку они окажутся на одной сцене. Придется искать его по всему Лондону, да и то лишь в том случае, если он попадет именно в Лондон, а не в Гималаи, не в пустыню Сахару или в любую другую точку планеты.
– Координаты Мальстрёма! – воскликнули они в один голос, так как их одновременно озарил луч Высшего знания.
Почему им не пришло это в голову раньше? Нет никакой нужды днями напролет вслепую бродить по городу. Достаточно просто дожидаться у одного из водоворотов, пока двойник прыгнет в их мир, и не забыть сложить пальцы крестом – чтобы он оказался Идеальным двойником. Тогда они передадут ему книгу и все объяснят. Убедить его будет нетрудно. В конце концов, уж кого-кого, а своих двойников они знали как самих себя. Но в любом случае это забота будущего. В первую очередь надо заманить сюда двойников из других миров.
– Боюсь, дорогая, нам придется вплотную заняться спиритизмом, – сказал Уэллс.
И оба заулыбались, вспоминая, с какой жалостью смотрели на тех, кто участвовал в спиритических сеансах, чтобы побеседовать с умершими родственниками.
За следующий год Уэллсы посетили всех медиумов, какие в те времена практиковали в Англии или же включали ее в свои европейские турне. Побывали на сеансах Ч.-Г. Фостера, Мадам д’Эсперанс, Уильяма Эглинтона, преподобного Стейнтона Мозеса и многих других. В окутанных розоватым полумраком кабинетах они соединяли пальцы с пальцами соседей по столу, пока очередной медиум левитировал у них над головой – трюк исполнялся с помощью крюков, спрятанных у мошенника под туникой, – или вызывал эктоплазму – как правило, изготовленную из раскрашенного куска вуали. Посетили они также Борли Ректори?[44], дворец Хэмптон-корт, дом 50 на Беркли-сквер и много других мест, признанных в Англии заколдованными. Однако, несмотря на затраченные усилия, Уэллсы ничего не добились. Слишком много было фальшивых медиумов, и найти среди них настоящего, который таил бы в себе Координаты Мальстрёма, было совсем нелегко. Правда, несколько раз им попадались и такие, но появившиеся с их помощью хронотемики оказывались несчастными полупрозрачными существами, лишенными рассудка и способными только с пафосом произносить то, чему заранее научил их медиум. Однажды Уэллсам вроде бы повезло: черты Джорджа промелькнули в пугающе расплывчатом лице мальчика лет шести-семи – он материализовался во время сеанса и непрестанно кричал, что хочет домой к маме. Мальчик был к тому же чумазым оборванцем, похожим на Оливера Твиста. В Борли Ректори они встретили двойника Джейн – безумную восьмидесятилетнюю старуху. Она частенько там появлялась, чем воспользовались дочери священника и пустили слух, будто их дом заколдован.
Шли месяцы, и у супругов Наблюдателей крепла уверенность, что и этот план сорвался, хотя вслух они ничего подобного произнести не решались. И вот однажды вечером дело вроде бы сдвинулось с мертвой точки.
Уэллсы возвращались домой после спиритического сеанса, где медиум оказался явным мошенником, и всю дорогу биолог на чем свет стоит костерил всю эту шайку обманщиков, которые с помощью дешевых трюков наживались на людских несчастьях.
– А мы из-за них теряем драгоценное время! – рычал он, кипя от злости. – Не говоря уж о том, сколько денег они из нас вытянули!
Джейн была возмущена не меньше, однако, когда они оказались на вокзале Черинг-Кросс, попросила мужа утихомириться:
– Успокойся, Берти, если не хочешь, чтобы тебя приняли за дебошира.
Но от ее слов Уэллс только еще больше распалился и продолжал по-стариковски негодовать, пока они спускались вниз по лестнице. Внезапно он застыл на месте и сделался белым как снеговик. Несколько секунд в отчаянии хватал ртом воздух, потом поднес к груди скрюченную руку и рухнул на ступени – именно на том самом месте, где прежде дюжины его двойников из других миров падали, умирая от туберкулеза. Но его диагноз был совсем другим. Отчаяние и гнев, вызванные безуспешными поисками, привели к нарушениям в работе сердца.
Будь у них те лекарства, которые имелись в их родном мире, Уэллс быстро пошел бы на поправку, но здесь медицина пребывала в зачаточном состоянии, и ему прописали только дигиталин, добываемый из смешного растения под названием наперстянка, которое произрастало в Азии, и несколько
