– Да. Герой, который, как и многие другие, умер, чтобы я жила. Жизнь довольно гадкая штука, да? Постоянно забирает хороших людей, а оставляет… не самых лучших.
Я прислонился плечом к стене, слыша, как часы внизу пробили семь утра.
– Что случилось?
Если честно, я ожидал от нее фразы, что Вилли отказался взять ее с собой, поэтому был удивлен, когда она с тихой злостью произнесла:
– Я против того, что они собираются сделать! Уитфорд мерзавец, а Вилли… Вилли так долго ждал шанса отомстить, что не может думать ни о чем, кроме своей ненависти! То, что они хотят, отвратительно! Мне противно думать, что люди, которых я люблю и уважаю, способны пойти на такое!
– Расскажешь?
Девушка, закусила нижнюю губу, набираясь сил, и наконец мрачно произнесла:
– Они собираются убить сына Мергена.
Я почесал в затылке от такой новости:
– У этого действия будут серьезные последствия. Очень серьезные. Для всех вас.
– Думаешь, никто из нас этого не знает? – горько спросила она. – Но результат, по их мнению, стоит любых жертв!
– Мюр, я не всегда тебя понимаю, – осторожно произнес я. – Разве ваша компания создана не для того, чтобы отравлять жизнь правящим кругам Риерты, и убийство ближайшего родственника дукса…
– Ему тринадцать, Итан! Он еще ребенок! А когда случился переворот, ему вообще был год! Мальчишка не виноват в преступлениях своего отца!
О. Я мог многое сказать о вине детей в поступках их родителей. О том, как долго я пытаюсь ей объяснить, что в политике не бывает благородных рыцарей, человеческих отношений, чувств, справедливости. Если ты делаешь шаг за грань, то остается лишь одно – бесконечно падать, хватаясь за любой шанс, за малейшую возможность хоть как-то удержаться в воздухе. И для этого все средства хороши: кража, предательство старой дружбы, нарушение слова, ложь и конечно же убийство. И убийство детей – это вполне «нормальный» и «естественный» ход тех, кто пытается достичь цели и уничтожить своих противников. Семьи и родственники никогда не получают иммунитета в подобных ситуациях и уничтожению подлежат все причастные.
– Мне жаль. Честно.
– Ненавижу быть бессильной! Когда ты не можешь остановить то, что происходит!
– Единственный способ: пойти в ближайший участок и рассказать все жандармам, – согласился я. – И для тебя подобный шаг невозможен.
– Верно. Я не готова отдать жизни тех, кто мне дорог, даже за жизнь ребенка. Ужасно звучит, правда? Подобная ноша слишком тяжела, – тихо произнесла она, и я понимал, что сейчас ее мысли о человеке, которого нельзя спасти. – Догадайся, что ответил Вилли на мое предложение ничего не предпринимать. Что я еще просто юна и наивна, раз не готова к жертвам ради успеха нашего дела. Даже Айан меня не поддержал, он утверждает, что все, что они делают – это ради меня. Ради меня, Итан?! Но я не хочу, чтобы… так! Чтобы кровью тех, кто ни в чем не виноват!
– Беда всех правителей в том, что иногда их подданные понимают благо совсем иначе, чем они сами. И делают некоторые вещи вопреки приказам. Короли и королевы, если это им не вредит, просто закрывают глаза на подобные инициативы. Основа стабильной власти часто состоит в том, чтобы убирать проблемы, которые могут ее пошатнуть.
Мюр сплела пальцы и констатировала факт, который ее не особо-то и удивил:
– Ты знаешь.
– Прости.
Она закрыла глаза, точно человек, которого преследует неудача за неудачей, и произнесла с сожалением:
– Вилли тебя убьет, если только догадается, что ты в курсе.
– Значит, не будем ему сообщать.
– Как ты понял?
– Из мелочей. Ты не из простой семьи. Твое обучение проходило в Республике. Ты накоротке с людьми высшего света. Брайсу известно, как тебя зовут и твою мать, полагаю, тоже. Ты достаточно богата, чтобы легко тратить деньги на целые особняки. Интерес Уитфорда к тебе тоже необычен. Он готов жениться, и вряд ли бы пошел на такой шаг ради простолюдинки. Одна фраза здесь, другая там.
Девушка подперла щеку кулаком, сказав очень устало:
– Но я все равно не понимаю. То, о чем ты говоришь, это действительно мелочи. Они ничего не доказывают.
Мне пришлось признать верность ее слов:
– Ты права. Думаю, есть немало аристократических семей, попавших в опалу у нового дукса. Почему бы тебе не быть одной из них. Но есть еще подтверждение моей догадки. Плакальщики… Они помнят тебя.
– Не меня, а то, что во мне. Во всяком случае, так считает Вилли… К сожалению, мне мало что известно об этом.
Я посмотрел на портрет старого адмирала:
– Когда я оказался здесь в первый раз, вы с Вилли спорили, он упомянул Артура. Можно легко сложить несколько вещей, затем несколько имен и… Он
