— То есть вы не знаете, каким образом погиб ваш супруг?
— Не знаю. Я не дошла до его кабинета. В приемной Скриптория возникло… пламя невероятной силы и мощности, оно очень обожгло меня, я бросилась бежать из последних сил…
— Пламя? Но разве Скрипторий не находится глубоко под землей, где весьма холодно?
— Да, но… Это не значит, что гений моего покойного супруга не предусмотрел ловушек и крайне неприятных каверз для тех, кто осмеливался нарушить его покой. Видимо, я попала именно в такую ловушку.
— Вы полагаете, герцог Альбино коварен? Настолько коварен? Разве гений и злодейство совместимы?
— Я слишком мало знала его светлость, будучи его женой, чтобы судить о том. Вам, наверное, известно, что я была нанята им в качестве компаньонки для его дочери.
— Да-да. А потом вдруг его дочь — кстати, ваша ровесница! — волшебным образом исцелилась…
— Ничего не волшебным. Разве вам неизвестно, что осенью Кастелло ди ла Перла осенил своей благодатью Его Высокоблагочестие? Именно он своими молитвами и исцелил бедную Оливию.
— А почему герцог решил жениться на вас? Такой юной? И, простите мой старолитанийский, беспородной?
— Ах ты негодяй! — заревела Бабулька. Молодчага. Блюдет мой статус.
— Как вам не стыдно, молодой человек! — голосом умирающего лебедя прорыдала я. — Как вы смеете! И некому вступиться за мою честь! Ах! Ах! Ах!!! Это была любовь! Такая, какой вам, прыщавый юнец, не понять! Подите вон! Аудиенция закончена!
— Но у меня есть вопросы…
— Вон!
Бабулька славно зарычала и, взявши нахала за шиворот, вывела его из комнаты, как нашкодившего кота. Снова хлопнула дверь.
— Да уж, — через некоторое время протянула я. — Многообещающий молодой человек.
Бабулька сдвинула ширму и присела рядом на банкетку.
— Ну что, родимая?
— Мне надо срочно выздороветь. Я не могу валяться в постели, пока по замку скачет этот Патриццио.
— Логично. Есть предложение — ты сидишь в калечном кресле, том, в котором когда-то сидела Оливия, я вожу тебя по замку. За всеми будешь наблюдать. И притворяйся получше. Ахи у тебя получаются не ахти какие.
— А я-то думала, что лучше меня актрисы в мире нет.
Бабулька засмеялась. Лицо ее было прекрасным и драгоценным, как зрелище солнца на закате.
— Я так рада, что вы здесь, Бабулька.
— Я тоже не грущу, уж поверь. А уж какое удовольствие вместе с Сюзанной давать выволочку нерадивым слугам!
— Вы там не очень их. Озлобятся еще.
— Хорошо. Вынесу-ка я твою вазу, а ты пока ознакомься вот с этим.
В мои руки она вложила лист шелковистой белоснежной бумаги. Я развернула его и уставилась на заголовок:
Последнее стихотворение Альбино Монтессори
Когда же он успел?!
Глава четвертая
«НАЙДИ МЕНЯ…»
