Там, почти посреди галактики, мы увидели, какая огромная эта планета, какая прекрасная.
— Планета Нуова, — торжественно сказал мессер Софус. — Нарекаю тебя.
И мы почувствовали ее — живой организм. Хрустальный горы растаяли, и спящие люди лежали на траве, а меж них аккуратно передвигались бронтозавры.
— Поцелуйте каждого светом своим, пробудите каждого светом своим, — сказал мессер Софус. — И не забывайте — все зависит от вашего добра и света.
И всю любовь, нежность, кротость и чистоту, что были в наших сердцах, мы вложили в этих людей. И не удивились, что они, пробуждаясь, обретают крылья и поют так, как никто никогда не пел.
— Вот такими они мне нравятся, — улыбнулся мессер Софус. — Неплохо работаете.
А я вошла в старый, полуразвалившийся каменный Кастелло, знавший столько боли, лжи, слез.
— Быть тебе колодцем целебной воды, — тихо сказала я.
И услышала крик:
— Люция!
Я обернулась, немедленно обращаясь в человеческий облик. Ко мне бежали Сюзанна, Фигаро, Полетта, да все-все жители Кастелло. Даже брат Юлиус изменился — он был светел и чист, он сиял и летел, широко размахивая перистыми крыльями.
— Ну-ну, курятник, — рыдая, заговорила я. — Все живы?
— Да!
— Люция, ты стала солнцем!
— Но это не значит, что я не стану жить с вами и есть оливье.
— Ты знаешь, Оливия… Маттео…
— Я должна увидеть Маттео.
Все расступились перед огромным тараканом, медленно подползшим ко мне.
— Я все равно люблю тебя, Маттео. И даже если мне не удастся вернуть тебе прежний облик, я буду кормить тебя яблоками и целовать на ночь. Вот так.
И я поцеловала его в бугорок над надкрыльями.
Взрыв отбросил меня и всех на несколько метров. А в эпицентре стоял Маттео, и он был так красив, что у меня сердце закололо.
— Люция, — закричал он. — Я люблю тебя!
Мы стиснули друг друга в объятьях, рыдая, как герои романтических историй. Мы целовались и не могли нацеловаться.
— Подожди, любимый. Мы сможем навсегда быть вместе, только когда я перемою все туфли Оливии. И нам еще надо разобраться с ее королевским статусом… Я все исправлю.
— Ну вот, — улыбнулся мессер Софус. — А сейчас знакомьтесь с вашей новой землей — это планета Нуова, и на ней нет ни капли зла. Ой, ваше величество!
— Ура! — вопил престарелый король. — Наконец-то я умер, и мне больше не нужны корона и золото. Здесь драконы, ящеры! Лучший мир!!!
— Мой король, — засмеялась я. — Вы как раз воскресли для этого лучшего мира. Выбирайте любого ящера — он станет вам верным другом!
Король обнял первого же диплодока, и вместе они умчались срывать с деревьев плоды всем на ужин.
Ведь был вечер.
А потом утро.
День один на планете Нуова.
Оливье без мяса, конечно, был не тот, но папайя все исправила.
— А где наш старый замок, дочка?
— Вот, я превратила его в колодец с целебной водой.
— А не могла бы ты ненадолго сделать его таким, как он был?
— Конечно.
— Я заберу оттуда свои рукоделья. Не на ящерах же мне кататься. Ткацкие станки, посуду, гобелены, все пригодится.
— И верно! — воскликнула я.
Я перестроила структуру колодца, и перед нами стоял печальный, заброшенный Кастелло. Немедленно все бывшие слуги спохватились и стали вытаскивать все подряд: ткани, посуду, мебель, инструменты, белье, одежду. А что, еще кучу веков изобретать шкаф и вилки?
А я вошла в комнату Оливии. Здесь был идеальный порядок, видимо, с тех пор, как Оливия стала королевой планеты Нимб. Но я знала, что мне нужно — под кроватью Оливия хранила огромную коробку со своей обувью, которая была у нее даже со времен инвалидности. Я взяла эту коробку и вышла на
