себе – может быть, как-то удастся уехать из этой трижды проклятой страны в теплые края…
– А куда? – спросила девочка вся в слезах: ей было жалко всех.
– Ну, например, – ответила задумчиво бабушка, – например, в Африку. Хотя там тоже не все хорошо. Моя двоюродная бабушка когда-то жила в Африке – она была замужем за царем.
– Потрясающе! – воскликнула девочка. – Я тоже хочу! Она была царица?
– Сначала нет. Сначала она училась с ним вместе в институте, а потом он открыл ей секрет, что он царь и у него царство в джунглях. И она решила стать царицей и вышла за него замуж. И она писала нам из Африки письма, что живет в центральном шалаше царства и все ей кланяются и носят ей в корзинах земляные орехи и сладкий картофель, остается только это все почистить и поджарить на костре. И не надо мыть посуду, потому что ее нет. И нет проблем со стиркой. Новую юбку можно сделать из листьев пальмы, а старую просто кладешь в костер. Хоть три раза в день.
– Здорово! – сказала девочка, сразу утешившись. – Поехали туда!
– Так что мы гордились, что стали царской семьей.
– Мы – царская семья? – прошептала девочка.
– Погоди. Ну вот. Ее называли «наша царица», но потом оказалось, что она сто пятнадцатая жена у этого царя, а через месяц он выписал себе из Китая сразу сто шестнадцатую – сто двадцать шестую царицу. Кроме того, выяснилось, что весь город, все шалаши, все население – это были тоже его жены, мамы-папы жен, дедушки-бабушки жен и дети. Царское село. Поэтому эта моя двоюродная тетя сбежала оттуда с первым попавшимся шофером, но и его обманула, а нанялась на корабль до Аляски. И там отправилась в тундру, пасти северных оленей: так ей надоела жара.
– Аляска, где это?
– Это север! Вот, кстати, куда нам надо всем перебраться: там и так вечная зима, и они прекрасно живут. А то здесь мы окоченеем всем скопом, – вздохнула бабушка. – Потому что никто не хочет никому отдать ничего, даже долг!
– Бабушка, а разве твой дедушка-художник не захотел бы отдать какую-нибудь из своих картин, чтобы не было Вечной Зимы? – спросила девочка.
– По правде сказать, он нарисовал только одну настоящую картину, вот ту самую, она теперь висит напротив твоей кровати. Как же можно отдать единственное, что есть у человека?
– Нельзя, да? – удивилась девочка.
– Понимаешь, он говорил, что вот в этой картине он как раз будет жить вечно. И уж он никогда бы не отдал никому и ни за что эту картину. Он сказал, что, даже если наступит Вечная Зима, на этом холсте останется вечное лето. Он, кстати, предсказывал, что будет Вечная Зима. И люди тогда начнут изучать солнце и лес по его картине. Особенно когда Вечная Зима распространится на весь мир и больше не будет электричества и телевидения.
– А так может быть?
– Конечно! – воскликнула бабушка. – Вечная Зима – она заразна, как болезнь. Облако растет и закроет собой всю Землю!
– Как страшно, – заметила девочка.
– Ну, тебя это не коснется, облако растет медленно. Может быть, только твои дети не увидят лета… Или даже внуки… Так что ложись и спокойно засыпай, а мы уедем в Африку. Я там выйду замуж за царя и всех вас обеспечу!
И бабушка печально засмеялась.
А девочка притворилась, что заснула.
И когда бабушка ушла, девочка спустилась в подвал в кромешной темноте.
Она очень боялась тьмы и холода, но для того, что она задумала, как раз это и было необходимо: мрак и стужа.
Девочка шла по подвалу, вся дрожа, и остановилась там в середине (как ей показалось) и сказала:
– Дедушка! Я знаю, ты вечно живешь в своей картине! И ты меня слышишь. Дедушка! У меня нет дела всей жизни, а есть только моя жизнь! Я спокойно могу ее отдать. Пусть все живут при солнышке!
Потом она легла на холодный каменный пол (ей часто говорили, что если лежать на холодном камне, то заболеешь и умрешь).
Она лежала, вся дрожа, на спине, и вдруг заметила тонкий лучик света, как будто в стене открылась щель.
Тогда девочка вскочила, подошла к этой полоске света, дотянулась до нее – и немедленно на том самом месте распахнулось маленькое окно.
Там, наверху, за окном, был солнечный день, зеленела трава, качались цветы, вдалеке темнел лес – все точно так же, как на картине в девочкиной комнате.
Девочка подтянулась на руках и прыгнула в летний день.
Тут же она поняла, что очутилась в раю, и рай ей очень-очень понравился, тем более что тут же был ее родной дом.
Девочка побежала вокруг дома и увидела перед дверью бабушку, папу и маму.
Бабушка стояла с корзинкой клубники, мама с огородной тяпочкой в руке, а папа у велосипеда.
– Мама, бабушка, папа, мы в раю! – закричала девочка.
– Ой, как это ты выскочила из постели, врачи тебе еще не разрешают вставать! – закричала бабушка. – А ну, пошли в дом!
