Раскуроченное тело рухнуло на каменный пол.
Я не могла больше даже скулить, просто сидела и смотрела.
Пожалуйста, пусть все это окажется страшным сном…
Погоди, Сапфир, я до тебя доберусь! Не сейчас, но когда-нибудь.
– Видишь, что ты наделала…
Не в силах оторвать взгляд от распростертого на камнях тела дракона, я не сразу заметила, что узор испорчен, камни почернели, будто обуглились, и больше ни на что не годны, и даже пентаграмма начала разрушаться.
Жеанд терял силы и только чудом еще оставался в сознании.
Клетка, пленившая меня, заметно поблекла. Скоро совсем исчезнет.
Я как раз прикидывала, что смогу сделать тогда – обращаться здесь нельзя, рискую обрушить тоннель, но зато вполне могу дотянуться до ножа, он ближе всего лежит, – когда в поле зрения появилось новое действующее лицо. Тихо, без всякого грохота, не тратя время на лишние разговоры.
Этого времени у Веорана просто не осталось. Как и сил особо геройствовать.
Поэтому он просто снял с шеи кулон и открыл его.
Небольшое пространство каменного мешка, где мы находились, на мгновение залил ослепительно белый свет.
А когда он померк, Жеанда с нами уже не было. Только камень на цепочке в руках Веорана приобрел немного иной оттенок.
– Знаешь, – хрипло произнес харз Аадор, сползая на пол, – когда я спасаю тебя, получается намного естественнее. Пусть так и будет.
Под конец он едва шевелил почерневшими губами.
Клетка исчезла окончательно.
– Ран!
Я бросилась к нему.
Спину плетью обожгло то, что осталось от пентаграммы, но нанести мне серьезный вред оно уже не могло. Или я просто не способна сейчас оценить свое состояние.
Дрожащие пальцы коснулись испещренной черными бороздами щеки.
Он улыбнулся, но это больше напоминало гримасу.
С телом дракона вообще творилось что-то странное. Над ним будто огненная дымка вилась.
– Может, еще можно… – глотая слезы, начала я.
– Нет, – еле слышно прервал Ран.
У него еще хватило сил переплести свои пальцы с моим-и.
Знаю, что нет. Но это бессилие, эта обреченность сводит с ума.
Плохо понимая, что делаю, я уложила его голову к себе на колени и стала гладить по волосам, роняя слезы и шепча глупые признания. Толку с них теперь. Так продолжалось минуту… или несколько часов. В какой-то момент мне даже показалось, что жуткие черные следы на лице любимого блекнут. По его телу прошла судорога.
Но понять, что вообще происходит, я не успела.
Шагов не услышала, поэтому, когда вдруг увидела Армана прямо перед собой, поначалу испугалась. Потом вспомнила, что самое страшное уже произошло, хуже просто некуда, и заметно расслабилась. Только кулон притянула к себе за цепочку и сжала в кулаке, а второй рукой обняла голову Рана крепче.
Синеглазый Сапфир выругался сквозь зубы и сдернул с шеи свой собственный кулон.
Я втянула голову в плечи и вцепилась в Рана крепче, готовясь к самому худшему.
Но направил открытый кулон Арман не на меня, а на дракона.
– Что ты делаешь?! – вырвалось у меня, хотя я точно не собиралась с ним говорить.
– Пытаюсь исправить хоть что-то из того, что натворил мой брат. Спасаю лучшего друга, разумеется. – Его обычно приятный и полный искристой жизни голос звучал глухо и бесцветно. – Еле нашел вас.
С Ривером ничего не сделалось, тело осталось лежать на прежнем месте. А вот призрачный огонь над ним ушел в кулон.
– Разве это возможно?
Ран больше не дергался. И я не уверена, что вообще дышал.
– Орциусу уже не помочь. Он ушел. И, знаешь, я думаю, для него это лучший выход. Он давно нарывался, словно специально ходил по краю и искал противника, который окажется ему не по зубам, – пробормотал Арман, закрывая кулон, а потом выискивая что-то среди разбросанного по полу магического хлама. – Кто знает, может, где-то там он снова встретится со своей Виолеттой.
Я знаю. Так и есть.
