– Сэр, – промолвил он, – нам надо проплыть в эти ворота, если вы не против. За нами гонятся. Не могли бы вы их открыть?
– Ну, нет. Этого я сделать не могу, – ответил великан.
– Но ведь их здесь поставили для того, чтобы открывать, если понадобится! А нам очень нужно!
– Сказано вам – не могу. Они, ворота эти, уже тысячу лет как не открывались. Поставлены же они на случай, если в мире денном начнется засуха.
– Но нам всего только и надо, что пройти на ту сторону! Это пара секунд!
– Тебе, мальчик, неведомо, как глубоко они уходят, эти ворота. Для вас, может статься, и пара секунд, да только во всем мире не наберется столько чисел, чтобы счесть, сколько воды пройдет через них за ту пару секунд.
– Да ведь и так уже все затопило! Хуже не будет. Пожалуйста, прошу вас, мистер…
– А что это у вас там на руках? Похоже, ребенок?
– Да, это принцесса Лира, – ответила Элис. – Мы везем ее к королю, ее отцу, но за нами гонятся враги.
– К какому королю? Какой страны?
– К королю Англии.
– Англии?
– Альбиона! – в отчаянии выпалил Малкольм, припомнив слово, которое слышал от эльфийской леди.
– Ах, Альбиона, – прогудел великан. – Вон оно что. Что же вы сразу-то не сказали?
– Так вы можете нам открыть?
– Нет. Не велено открывать, и точка.
– А кто вам не велел?
– Да кто ж, как не Старик? Сам Батюшка-Темза и не велел.
Малкольму почудился вдалеке хохот гиены. В тот же миг Элис широко распахнула глаза и вздрогнула, так что стало понятно – это ему не кажется.
– Ну и ладно, – пожал он плечами. – Толку-то было вас просить. Все равно вам не хватит сил их открыть.
– Что значит «не хватит сил»? – возмутился великан. – Да я их, ворота эти, уже тысячу раз открывал! «Не хватит сил», надо же такое удумать!
– А чего же вам тогда не хватает, чтобы открыть их сейчас?
– Приказа, чего ж еще.
– Ну-у, раз такое дело, – протянул Малкольм, шаря дрожащей рукой в рюкзаке, – то кое-какие бумаги у нас имеются. Ни много, ни мало, от королевского посланника в Оксфорде. Вот, смотрите: наш паспорт. Право на свободный проезд.
Он вытащил из первой подвернувшейся под руку папки лист бумаги и протянул великану. Лист был весь исписан математическими формулами. Великан уставился на него.
– Подними-ка повыше, – велел он. – Да переверни! Ты его вверх ногами держишь.
Малкольм держал лист как надо, но спорить не стал. Великан наклонился и оказался так близко, что Малкольму ударил в нос его запах – смесь речного ила, рыбы и водорослей. Великан прищурился, зашевелил губами, как будто вчитываясь, и, наконец, кивнул.
– Да, все верно, – промолвил он. – Неопровержимо. Не подлежит сомнению. И кто я такой, чтобы с этим спорить? Дайте посмотреть на ребенка.
Малкольм запихал бумагу обратно в рюкзак, взял Лиру из рук Элис и поднял повыше, чтобы великан мог разглядеть ее. Лира серьезно уставилась в его огромное лицо.
– А-ах! – вздохнул великан. – И впрямь, настоящая принцесса, сразу видно. А можно ее подержать?
И приглашающе раскрыл левую ладонь.
– Мал, – шепнула Элис, – осторожнее!
Но Малкольм чувствовал, что великану можно доверять. Он положил Лиру на его гигантскую ладонь, и Лира не стала возражать. Она смотрела в лицо речного исполина уверенно и совершенно спокойно, а Пантелеймон внезапно запел, как соловей.
Великан поцеловал указательный палец правой руки и легонько коснулся им лба Лиры, а потом очень бережно передал малышку обратно Малкольму.
– Так вы нас пропустите? – спросил Малкольм, снова услышав смех гиены, на сей раз еще ближе.
– Ну, так и быть. Раз уж вы дали мне подержать принцессу, отворю вам ворота.
– А потом закроете их за нами и никого больше не пропустите?
– Если у них не будет такого же приказа, как у вас.
– Но сначала, – спохватился Малкольм, – скажите нам, что это было за место? Что это за сад?
– Это место, куда люди приходят, когда забывают. Видел туман на том берегу?
– Да. И то, что за туманом, тоже видел.
– Туман скрывает все, что этим людям следовало бы помнить. Если он когда-нибудь рассеется, им придется взглянуть на себя по-новому, и оставаться в
