рука лежала на плече у Кэля. Матушка подмигивала младшенькому, обнимая старшенького. Девятилетний Рагванишнар изо всех сил старался изображать полное безразличие к успехам брата.
Лорелея улыбнулась.
«Видимо, то был хороший день для тебя».
«С тех пор отец мною уже не гордился. Никогда».
«Уверена, что ты ошибаешься. Твой отец наверняка имел достаточно поводов гордиться тобой. Ты просто не замечал. Или не помнишь».
Кэль передернул плечами, будто слова Лорелеи были беспочвенным утешением. Впрочем, он не сомневался: Лорелея знает, что говорит. Ибо она способна видеть истину.
«Ну а у тебя какое самое дорогое воспоминание?»
Лорелея представила: она, совсем крошка, сидела на одеяле, поглощая землянику. Женщина с белоснежной кожей, с темными глубокими глазами, стоя рядом с ней на коленях, заплетала в косички ее черные волосы. В колыбели мирно спал мальчонка, такой же белокожий и чернокудрый, как его мать и сестра.
Кэль всё понял без дополнительных вопросов.
Они еще посидели молча, не обмениваясь мыслями. Оба слушали, как поскрипывают на ночном ветру древесные ветки, как ухает в отдалении сова. Наконец Лорелея шевельнулась, и Кэль понял: в ее разуме уже формируется план. Нужно разбудить Габриля. Нужно разобрать шатер. Затем – разрушить перекресток и дорогу, ведущую к столице.
Прежде чем Лорелея успела оформить эти распоряжения, Кэль поднялся и протянул ей руку, чтобы помочь встать. Лорелея приняла этот жест.
«Я рада, что теперь мы – настоящие друзья».
В ее тоне была серьезность, в улыбке – смущение.
«И я рад».
Лорелея пошла к шатру. Кэль проводил ее взглядом. При словах «настоящие друзья» ошейник до того опешил, что даже на минуту заткнулся.
Глава 30
Итак, настало время очередного выпада против Ирины. У Лорелеи заранее прыгало сердце, заранее болел живот. Всего несколько дней назад она спровоцировала Ирину на использование чар – и чуть не погибла на речном дне, под каменным истуканом. Неизвестно, как отреагирует Ирина сейчас, какого монстра оживит или создаст.
Не исключено, что Ирина изрядно устала, и они с Кэлем пока в безопасности. С той же долей вероятности можно предположить, что Ирининых сил хватит и для грядущей битвы.
В любом случае нужно быть готовой защищать себя и свой маленький отряд. Защищать – или спасаться бегством. К этому же должны быть готовы Кэль и Габриль. Скоро Лорелея приступит к выполнению замысла, что зрел в ней почти две недели.
– Прежде чем я займусь уничтожением перекрестка, нужно сделать кое-что не менее важное.
Габриль возился с тесемками заплечного мешка, Кэль сворачивал шатер. Светили звезды.
– О чем ты говоришь, девочка? – уточнил Габриль.
– О твоей ноге.
«А вот это уже интересно». Кэль вскинул бровь и поспешно запихнул свернутый шатер к себе в мешок.
– И думать забудь, – отрезал Габриль. – Я тебе не позволю тратить магическую силу на мое старое колено.
Габриль говорил твердо, и Лорелею взяла досада.
– Если ты не будешь сопротивляться всем своим упрямым сердцем, я ни капельки магической силы не потеряю.
Девушка шагнула к старому воину.
– Откуда такая уверенность? До сих пор, когда ты кого-нибудь лечила, ты потом по нескольку часов была без сознания. По нескольку часов, Лорелея! А иногда – и по нескольку дней!
– Когда я лечила Сашу, я совсем не устала.
Услышав свое имя, Саша слетела с ветки к Лорелее на плечо.
«Глупый человек. Так и будет хромать всю дорогу».
«Ничего, Саша, я изменю ситуацию».
«Может, мышь ему пообещать? Или кролика?»
«Не надо, он и сам подчинится».
Лорелея вздернула подбородок и вслух произнесла, обращаясь к Габрилю:
– Довольно никчемных споров. Сейчас я займусь твоей ногой.
Габриль попятился.
