Габриль только зубами скрипнул.
«На охоту лететь? Ты голодна?» – телепатировала Лорелее Саша.
«Пока нет. Я займусь магией».
«А я бы поела».
Лорелея рассмеялась, взглянув на свою любимицу. Магическая мощь уже щекотала пальцы.
«Ну, лети, охоться. Я тебя кликну, когда понадобишься».
Саша сорвалась с ветки, а Лорелея взяла Кэля за руку и приготовилась вместе с драконьим огнем принять боль. Снова драконье сердце дрогнуло, покоряясь ее чарам. Жар густой волной бросился вон из груди Кэля, заполнил грудную клетку Лорелеи. Еще миг – и боль стала живым существом в ловушке хрупкого девичьего тела. Боль кусалась, царапалась, билась. Лорелея стискивала зубы, сдерживая вопль.
«Коснись земли, Лорелея. Отправь огонь туда, куда задумала».
Голос Кэля пробился сквозь боль. Лорелея упала на колени, прижала ладони к земле.
– Жех пушк. Забери огонь. Позволь всем, кто наделен живым сердцем, покинуть башни, не получив ранений.
Словесное заклинание сопровождалось серией образов. Лорелея передавала земле изображения деревянных сигнальных башен, высоких и узких, с голубятнями наверху.
Яростный драконий огонь, пропитанный магией, хлестал из ее пальцев. Оранжево-желтые потоки с ослепительно-белой сердцевиной молниеносно проникали в землю. Лорелея распластала ладони, стремясь усилить контакт с землей, стремясь поскорее изгнать из своего тела боль, подобную огненному шару. Это получалось. Лесная земля гудела, проницаемая магическими потоками. Вот они добрались до сигнальных башен и объяли их пламенем, впрочем, не захватив двери и лестницы, оставив людям путь к отступлению.
Драконий огонь обнаружил семь башен – две в столице, одну – непосредственно на территории дворца, и по одной с каждой стороны света на подступах к логову Ирины. Когда седьмая башня обратилась в пепел, Кэль вырвал руку из рук Лорелеи, подхватил девушку, не дав ей упасть, и держал, пока остатки жуткого драконьего огня не покинули ее тело.
– Ты как, девочка? – спросил Габриль, склоняясь над нею.
– Терпимо, – отозвалась Лорелея, хотя руки и ноги ее дрожали. Она оперлась на Кэля, встала, прислушалась.
Лес жил своей жизнью. Отовсюду доносились звуки вечной возни лесных обитателей – шорохи, посвистывания, скрипы, стрекот и прочее. Ухнула сова, ворохнулась какая-то зверушка… Естественные шумы. Ирина ничем не выдавала себя. Земля не тряслась, жуки не лезли на поверхность. Не наблюдалось ничего, похожего на оружие Ирины.
Лорелея применила магию, находясь в одном дне пути от столицы; уничтожила сигнальные башни – а Ирина никак не реагирует.
Лорелея засмеялась, обхватила себя за плечи, укутанные в свитер Лео, – как будто это Лео ее обнимал. Смахнула слезу.
– Мы справились. Ирина не сделала ответного шага, хотя мы спалили башни прямо у нее под носом.
Габриль обнажил в улыбке ослепительно-белые зубы.
–
«Я же говорил – вместе у нас отлично получается. Только представь, до чего впечатляюще смотрелось: огонь течет под землей, добирается до башен, сжигает их. Лео был бы в восторге», – телепатировал Кэль.
Его руки покоились у Лорелеи на талии, удерживали девушку, чьи колени по-прежнему дрожали и подкашивались.
«А твоему брату такое понравилось бы?» – телепатировала Лорелея.
Кэль рассмеялся, но в смехе слышалась горечь.
«Едва ли. Рагванишнар был весь такой правильный. Всегда следовал инструкциям. Ни шагу влево, ни шагу вправо. С младенчества он готовился принять корону Элдры. Чувство ответственности не оставило в нем места другим чувствам, и прежде всего – веселью и куражу».
«Значит, твой брат походил на меня?»
Сильные пальцы крепче сжали тонкий стан Лорелеи. Горячий торс оказался к ней чуть ближе. Однако жар не пугал и не причинял боль – он согревал и дарил успокоение.
«Нет. С тобой никто не сравнится, Лорелея».
Кэль по-прежнему поддерживал ее, но теперь поддержка требовалась вовсе не потому, что сеанс магии и огненная боль вымотали Лорелею. Нет, причины были совершенно другие. Тело горело, но не магическим жаром. Тот жар рвался наружу – этот хотел остаться в теле, поднять на крыло целый рой бабочек, откуда-то взявшихся внизу живота.
Габриль кашлянул.
– Может, я и стар, но я не слеп. Похоже, я здесь третий лишний.
Тяжелая рука легла на плечо Лорелее.
– Смотрите, не засиживайтесь допоздна, а главное, не делайте такого, о чем нельзя было бы мне рассказать поутру.
