обвинений!»
Рассуждая таким образом, все эти люди придут к заключению, что уж их-то дети ни за что не вырастут хладнокровными бездушными убийцами, как этот парень. Мой Джейк. Добрейший, деликатнейший, чистейший человек — самый лучший на свете. Но сомнения все еще продолжают мучить меня. А хорошо ли я вообще знал собственного сына?
Вынырнув из размышлений, я с удивлением замечаю, что один человек все еще стоит возле нашего крыльца. Мэри Мур. Гримаса ненависти и возмущения до неузнаваемости исказила ее черты.
— Почему моя дочь? — выкрикивает она. — Почему не твоя?
И это я тоже принимаю спокойно, почти как должное.
Однако едва только двери дома затворяются, как мое настроение резко меняется. Хорошо ли, плохо ли, я выполнил свой долг перед Рейчел и Лэйни. Теперь настало время выполнить данное дочери обещание.
ГЛАВА 21
Джейк. Тринадцать лет
— Папа, ты обещаешь?
Я взглянул на Лэйни в зеркало заднего вида.
— Я не могу тебе этого обещать, детка. А вдруг разразится гроза? Тогда все отменится. Я обязательно постараюсь окунуться. Малышка, ты же знаешь папу! Я всегда держу свое слово.
— Ну, хорошо, — сказала она. — Только все-таки обещай, что полезешь со мной в воду! Ничего отменять не придется, потому что в марте гроз не бывает. И там наверняка будут тысячи людей.
Я вывел машину жены на трассу И-95, направляясь на юг.
Дело было утром в среду, на весенних каникулах. В другое время я не рискнул бы воспользоваться выездом с шоссе на мол, который сужался бутылочным горлышком, но сегодня решил рискнуть, надеясь, что в этот ранний час нам удастся избежать пробок. Я оказался прав, и мы без проблем выехали на трассу. Еще полтора часа езды — и можно наслаждаться соленым бризом Бетани-Бич.
— Скорее уж сотни, дорогая. И в марте бывают грозы. Просто не так часто. А что мне за это будет? Ты пробежишь со мной пять километров?
— Конечно, нет! Даже не думай!
— Ну почему, Лейни, ведь раньше ты мечтала заниматься бегом?
Этот разговор повторялся, по крайней мере, раз в неделю и неизменно доводил Лэйни до белого каления. Она давно разлюбила занятия бегом, а недавно увлеклась моржеванием. И ей действительно очень хотелось, чтобы я запрыгнул с ней в океан. Сам-то я был не в восторге от этой идеи. Температура воды в середине марта у нас значительно холоднее чем, скажем, в январе. За зиму вода остывает почти до нуля.
Рейчел поставила детям фильм на портативном DVD-плеере, который мы обычно держали в машине. Они затихли, и вместо их голосов зазвучал голос Бена Стиллера из «Ночи в музее». Хороший выбор: даже не глядя на экран, можно было наслаждаться остроумными диалогами. Какое-то время мы с Рейчел просто слушали, периодически хихикая.
— У Джейка ведь на следующей неделе забег по пересеченной местности, если не ошибаюсь? А когда именно? — спросила Рейчел.
Я засмеялся.
— Неужели у тебя начинается склероз, дорогая? Обычно соревнования устраивают по средам, около четырех часов дня.
— Мне кажется, я смогу отпроситься на работе.
— Не обнадеживай его раньше времени, пока не будешь уверена.
Наверное, не стоило этого говорить, но Джейк очень расстроился, когда в прошлый раз мама не смогла присутствовать на соревнованиях по легкой атлетике, хотя и собиралась. Не хотелось разочаровывать сынишку еще раз.
— Да все нормально, мам, — подал Джейк голос с заднего сиденья. — Я же понимаю, что у тебя работа.
— Спасибо, дружок.
Я посмотрел на жену и увидел, что она улыбается. И, хотя Джейк не поддержал меня, я оценил его слова. После этого разговор вернулся в привычное русло: к обсуждению школьных дел. Мирная беседа восстановила хорошее настроение, и я широко ухмылялся, в то время как мы плавно пролетали мимо аккуратных зеленых фермерских плантаций.
Фильм закончился, как раз когда мы въехали в зону прибрежных городков. Первая остановка была в Льюисе, который Рейчел называла «перекрестком пяти дорог». Фактически, мы уже были на месте, и я расслабился, чувствуя, как напряжение стекает с меня, впитываясь в асфальт. Когда мы
