Я с трудом подавила истерический смех и очень серьезно спросила:
— Васенька, а почему ты так уверен, что хоть кто-то из работодателей, столь усердно зазывающих тебя сейчас, не изменит свое решение, когда о вашей ссоре с отцом станет всем известно?
— Что ты имеешь в виду? — удивился он.
Нет, это не Сычик, а Теленок!
— Видишь ли, Васенька, — шелковым голосом пояснила я, — большинство людей, желающих нанять тебя на работу, привлекают не твои восхитительные способности к управлению, а возможность через тебя наладить неформальные контакты с твоим влиятельным отцом. Поссорившись с ним, ты станешь никому не интересен.
— Что ты говоришь?! — Сычик покраснел до слез. — Неужели ты совсем в меня не веришь?!
Я почувствовала, что уже начинаю уставать от этого разговора.
— Дело тут не в моей вере, Васенька. Просто, в отличие от тебя, я знаю жизнь. Поверь, сын влиятельного человека нужен большинству людей не сам по себе, а как ступенька к отцу.
— Быть не может! Ты просто не знаешь тех, кто меня звал! Они настоящие люди, а не карьеристы!
— Хорошо, начнем сначала, — вздохнула я. — Возьмем твоих друзей, а именно Борова и его шавок. Как, по-твоему, сколько человек из этой компашки продолжат общаться с тобой, когда ты останешься на одной — точнее, на половинной — зарплате?
Вася ненадолго задумался и покраснел, а потом выпалил:
— Да при чем тут Боров? Я говорю о своих будущих работодателях. Еще раз повторяю: те, кто меня приглашал, настоящие люди!
— Они очень старались тебе таковыми показаться, — продолжала втолковывать я, — и блестяще справились с этой задачей, поскольку гораздо старше и опытнее тебя… Ну хорошо, допустим, из дюжины потенциальных работодателей найдется один настоящий мужик, который рискнет нанять тебя даже после ссоры с отцом. Но ты уверен, что он не изменит свое решение, когда узнает, что ты женился на шлюхе?
— Моя личная жизнь — мое личное дело! — Сычик аж задохнулся от бешенства. — Она никого не касается!
— Да, не касается — если ты пашешь на заводе, вкалываешь на рынке или водишь автобус. Но чем выше должность, которую ты занимаешь, тем больше внимания к твоей личной жизни, и это вполне разумно. Даже отец вряд ли помог бы тебе сделать карьеру, если бы ты женился на шлюхе. А уж без него да со мной в качестве супруги ты сразу пойдешь на дно.
— Ты ошибаешься! — Сычик повысил голос, и на нас уже стали оглядываться. — Никого не касается моя личная жизнь! А в твоей профессии нет ничего дурного! На дворе не девятнадцатый век, а двадцать первый! Секс больше не считают грехом!
Я не знала, чего мне больше хочется — засмеяться или заплакать. Но приходилось отвечать спокойно и серьезно:
— Тише, Васенька, не кричи. И дело не в греховности или безгрешности моей профессии, а во мне самой. Точнее — в том, что я предлагаю миру.
— Ты, — Сычик покраснел, — предлагаешь миру очень важную и нужную вещь. Ты как психолог, как врач, как тренер, только в другой области. Ничего аморального в этом нет! Ты помогаешь людям преодолеть комплексы и увидеть красоту мира…
— Не совсем так, — не выдержала я. — Большинству клиентов я служу чем-то вроде боксерской груши. С моей помощью можно сбросить напряжение и осуществить фантазии, которые, скорее всего, оскорбят обычных женщин. Бывают и более тяжелые случаи; к счастью, многим проще оплатить лечение шлюхи, чем отвечать в полиции за побои и издевательства.
На миг Вася нахмурился, но потом его глаза снова зажглись фанатичным блеском:
— Вот именно! Ты когда-нибудь подсчитывала, скольких женщин спасла от побоев и унижений?! Ты даешь мужчинам возможность не причинять зло беззащитным и слабым.
— Да, я работаю чем-то вроде сливного бачка, — губы сами собой расплылись в горькой ухмылке. — И… я часто думаю о женщинах, которых спасла от страшной судьбы, — утешаюсь так, когда… становится совсем хреново. Но это не отменяет главного — того, что я…
— Отменяет! — торжественно провозгласил Сычик. — То, что ты делаешь, — не порок и не мерзость, а необходимая в нашем обществе работа. Неприятная, грязная — согласен. Но без тебя и таких, как ты, зла в мире было бы гораздо больше.
— Мне тоже так кажется, — вздохнула я. — Но имела в виду я совсем другое. Да, шлюхи тоже нужны обществу, как и система канализации. Наша проблема не в том, что мы делаем, а в том, что предлагаем людям.
— Вы предлагаете миру добро! Ни одна так называемая приличная девушка не сумела мне помочь, а ты смогла!
Вот как тут не поставить хэштеги вроде #осторожно_патетика#шлюха_спешит_на_помощь.
Я покачала головой.
— Спорить не стану, но уважать меня за то, что я делаю, все равно не стоит.
— Ты ошибаешься! Ты удивительная! Ты…
Но я не дала ему закончить.
— Вася, выслушай. Главное не то, что я делаю, а то, что способна предложить миру, — было довольно странно проговаривать вслух то, о чем думала
