— Надеюсь, к стихам ты относишься лучше, чем к цветам? — небрежно осведомился он.
— Лучше: ноль больше, чем минус, — весело ответила я. — Честно говоря, мне только японская поэзия нравится.
Он улыбнулся и негромко произнес:
Радуга великолепна
В летний полдень над водами Кии.
Скоро она растает…
— Здорово! — восхитилась я, решив не придираться к нарушению числа слогов в хокку. — Это стихотворение я никогда не слышала. Кто автор? Басе?
— Викторо-сан, — улыбнулся он. — Экспромт! Говорят, физика и лирика несовместимы, но так считают лишь те, кто ни в физике, ни в лирике ничего не понимает.
Отхлебнув кофе, Виктор добавил:
А кофе остыл,
Пока ждал на осеннем ветру.
Время уносит все.
— Ты собираешься изъясняться стихами весь день? Здорово!
— Упаси Бог! — Он улыбнулся. — Ни в коем случае! Слушай, давай договоримся вот о чем…
— О чем же? — Я насторожилась: похоже, поэтическое вступление закончилось. Мы переходили к настоящей теме разговора.
— Думаю, ты не будешь возражать против того, чтобы общаться со мной почаще, — негромко заговорил Виктор. Когда я хотела ответить, он жестом меня остановил: — Я хочу, чтобы ты поняла: ты не обязана проводить время в моей компании. Это не входит в условия сделки. Но если ничего не имеешь против…
Я с трудом сдержала удивление. По логике вещей, мне, наоборот, следовало предоставить полную свободу, чтобы я, отупев от скуки, как можно скорее вступила в контакт с теми, кто заказал Васеньку. Или Виктор со Студневым-пером решили форсировать события?! Нет проблем, ведь никаких заказчиков не существует.
— Ничего не имею против, — я ободряюще улыбнулась. — У меня сейчас нет никаких дел, а общаться с тобой интересно. Надеюсь, моя компания не превратит тебя в зануду?
— Ну, это вряд ли, — улыбнулся он. — Наоборот, все говорят, что я чересчур веселый — просто обхохочешься! Своими проблемами грузить вас — тьфу, когда я отвыкну-то?!. — то есть тебя не собираюсь. Так что общаться будем на темы исключительно нейтральные — о погоде, природе, снах, книгах… И о стихах, разумеется.
Еще бы! Только этого Виктору и не хватало — обсуждать свой бизнес и частную жизнь с женщиной, предположительно причастной к покушению на Васеньку.
— Замечательно! Сам понимаешь: раньше мне нечасто удавалось говорить обо всем этом.
— Условие второе, — Виктор сразу посерьезнел. — Я тебя грузить не собираюсь — но и ты меня не грузи. Пожалуйста, не обижайся, но твое прошлое мне абсолютно неинтересно. Есть настоящее и будущее — давай говорить о них.
Бли-ин! Что-то я абсолютно не догоняю. Еще немного — и удостоюсь почетного звания «Валенок года». По логике вещей, Виктор, наоборот, должен всеми способами вызывать меня на воспоминания о прошлом, чтобы я проболталась о заказчиках покушения на Васеньку. А все получается наоборот… М- дя, совсем худо. До такой степени не въезжать в ситуацию, связанную с большими деньгами и людьми у власти, смертельно опасно.
— Как скажешь! — Я ослепительно улыбнулась.
Однако мой собеседник на улыбку не ответил, а заговорил очень серьезно:
— Но, разумеется, иногда нам понадобится обсуждать те вопросы, о которых обычно мы говорить не будем. Для таких случаев предлагаю придумать кодовое слово, разрешающее вернуться к серьезным делам и запретным темам.
Все, господа-товарищи! Мой мозг взорвался и ушел в отставку!.. Ладно, подумаю о непонятном, когда останусь одна. Блин, неужели это свобода так плохо повлияла на мои умственные способности?!. А пока надо поддерживать разговор…
— По-моему, все просто, — я продолжала сиять. — Очень хорошее кодовое слово — это… — я призывно умолкла, предлагая Виктору поделиться собственной идеей.
Он вдруг улыбнулся:
